Но теперь в этот маленький идеальный мир вмешалось нечто новое, потустороннее, необычное, и Девин начал сомневаться в реальности прежней жизни. Иногда он сбрасывал наваждение и твердил себе, что видит мир отчасти глазами Аханы, и когда она покинет его тело, он вновь станет прежним. Но в другое время Девин спрашивал себя, так ли уж нужно ему возвращаться к прежнему себе. Девин жадно впитывал жизнь с помощью Аханы, и это кружило ему голову: ведь он впервые смотрел на мир глазами другого человека.
Иногда Девин приставал к Иарлэйту с просьбой показать печать Улхейма, но старик объяснял ему лишь тот или иной элемент. Эти обрывочные знания не складывались в общую картину, и Девин постепенно перестал спрашивать. Всё его желание по обрывкам предоставляемых сведений узнать, как строить печать, или хитростью выведать эту тайну вытеснялось из мыслей с каждым новым впечатлением Аханы.
«Смотри, как прекрасны горы», - бывало, говорила она, когда Серый трудолюбиво тащил крытую повозку по тракту, и вдалеке виднелись пики Мерзлых гор.
И Девин думал, что ничего особенного в них нет, но чувствовал, как завораживают его, и Аханы, взор протыкающие небо зубцы; те, что поближе - четче, а дальние - скрыты в дымке; и как приятно светит утреннее солнце, пробивая свой путь из-за гор; и как ветер играет мелодию листьев, а ему чуть слышно подпевают скрипящие колеса...
Ахану интересовало всё: она постоянно задавала вопросы, на которые Девин не только не знал ответа, но которые никогда бы и не подумал задать. Девушка рассказывала много интересного, подчерпнутого из книг: она читала сама, пока могла, а потом ей стал читать отец. Девин чувствовал, как мало он знает о мире. Его интересы ограничивались лишь магией, особенно в последние годы. Ахана же наслаждалась здоровым телом, которое способно дышать полной грудью и путешествовать, куда хочется, и Девин чувствовал ее неудержимое желание постигать то, чего она еще не знает.
Но где-то в дальнем уголке ее сознания, за пышущей радостью, зрела туманная боль. Поначалу Девин ощущал ее смутно, как легкое дуновение - то ли есть, то ли почудилось, но в последнее время он знал: что-то тревожит Ахану, но она молчала.
***
Удача, если можно так назвать сложившиеся обстоятельства, улыбнулась странникам спустя два месяца. Устроившись в городе Ост, Девин со всей возможной аккуратностью распустил слух, что таинственный и могущественный маг Иарлэйт изгоняет бесов. В других городках к нам обращались за помощью - но не с молодыми девушками, и магам приходилось потихоньку ускользать.
Спустя несколько дней после прибытия в Ост, рано утром, Иарлэйт, постучавшись, вошел в комнату Девина и Аханы, а за ним решительными шагами протиснулась низенькая женщина с горбатым носом. Ее крючковатые пальцы вцепились в ладонь худощавой девушки, которая едва заметно упиралась и рассеянно пожевывала прядь черных спутанных волос. Девин сглотнул, но невозмутимо сел на стул. Ахана металась в своем сознании, понимая, для чего привели эту девушку.
- Это Марика, - представила ее Девину женщина, присев вместе с ней на кровать и не отпуская ее руку, а потом повернулась к Иарлэйту: - Она тихая, спокойная, но такая... странная. Точно одержимая. Я услышала, что вы избавляетесь от... такого.
Иарлэйт с притворной важностью подошел к девушке, заглянул в глаза, провел большими пальцами по ее руке. Она отдернула руку, но не отвернулась, обращенная глазами не на старика, а куда-то в себя.
- Она разговаривает с вами? - спросил Иарлэйт.
- Нет, общается знаками. Иногда кричит, если что не по ней, или бормочет себе под нос.
Старый маг покачал головой, словно дела обстояли хуже некуда.
- Я могу только... облегчить ее страдания в этом мире, - скорбно сказал он. - Вы понимаете...
Женщина мельком взглянула на подопечную, заколебалась. Иарлэйт, мгновенно почувствовав ее сомнения, продолжил:
- Она вам племянница - я правильно понял? Тяжкое бремя. Мы - я и мой помощник - можем забрать ее в столицу, попытаться помочь... А это, - он вынул из кармана тяжелый позванивающий мешочек, - конечно, не покроет ваше горе, но...
Иарлэйт сделал горестный взмах рукой, и женщина прочувствованно кивнула. Она взяла мешочек, неловко потрепала девушку по голове в знак прощания и ушла - Девину показалось, что с облегчением. И пяти минут не прошло - все, чего стоили ее «страдания».
Иарлэйт повернулся к Девину, тот встал и вдруг почувствовал - как кольнуло в груди, обдало болью и холодом.
- Я не хочу, - прошептал Ахана устами юноши. Он понял, что за боль росла в ее душе. - Она же...