-- Не я, а вот эта щепка. Не сомневайся, теперь это чистое золото.
-- Не возражаешь? -- антиквар вытащил из ящика стола стеклянный пузырек, наполненный прозрачной жидкостью.
-- Разумеется, -- пожал плечами худощавый.
Юноша с предельной осторожностью откупорил пузырек и вылил пару капель на ложку. Не увидев никакой реакции, с восхищением уставился на Ксаша:
-- Невероятно! Как это происходит? Ни малейшего всплеска магии, и у меня в руках золотая ложка!
-- Если бы я знал... Ну так что, ты готов дать за мой кусок дерева хорошую цену, или мне поискать другого покупателя?
-- Думаю, что мы договоримся. Но ложку я оставлю себе и не в счет уплаты. Идет?
-- Она твоя.
-- С тобой приятно иметь дело! Даже жаль, что придется тебя арестовать.
-- Ты тоже... Что?!
-- Именем короля и знаком Тайной Канцелярии, вы арестованы за распространение опасных магических артефактов!
Айвен выпрямился во весь рост, и на его щеке на краткий миг вспыхнул и погас магический символ -- знак служащего Канцелярии.
-- Значит, ты не антиквар? -- голос клиента был на удивление спокоен.
-- Антиквар. Самый настоящий, уж поверь. Вытаскивай руки из карманов и держи их так, чтобы я видел. Не пытайся колдовать или использовать артефакты. Кстати, это не приказ, а дружеский совет -- на тебе висит чарокрут.
-- Понятия не имею, что это такое, но спасибо за заботу. И прощай, -- Ксаш усмехнулся и... исчез! Пропал, словно его здесь и не было.
-- Каббров колдун!
Айвен среагировал быстро: одним прыжком перескочил через стол и обрушился на то место, где только что стоял странный клиент. Он опоздал всего на мгновенье и лишь уловил легчайшее касание чего-то невидимого.
-- Ага! Все таки, невидимость... Значит, поиграем в кошки-мышки.
Юноша вытянул руку в сторону двери. Он словно ухватился за что-то и резко дернул. На тыльной стороне ладони его на краткое мгновение вспыхнул рисунок, и дверь захлопнулась. Легкий поворот кисти, и замок защелкнулся.
-- Теперь тебе отсюда не выйти. Посмотрим, как долго продержится твое заклинание под чарокрутом.
Антиквар прислушался, словно ожидая ответа, но его не последовало.
-- Пытаешься усложнить мне задачу? Похвально, но бессмысленно. Слыхал когда-нибудь про сонар-усилитель, называемый также колоколом Камерта? -- с этими словами юноша вытащил из кармана крохотный колокольчик, размером с ноготь большого пальца, -- я его выменял у одного магистра Ерихонского сонария на две коробки уххурского табака. Динь-динь, я иду тебя искать!
Он легонечко встряхнул колокольчик, и тот издал всего одну тихую ноту, которая словно повисла в воздухе. Повисла и начала наливаться, усиливаться, распространяясь по всей комнате и словно обволакивая каждый предмет, наполняя собой все свободное пространство. И все вокруг отозвалось на этот всепроникающий звук, зазвучало на разные голоса.
Стены откликнулись тихим стоном, тяжелый дубовый стол глухо заскрипел, полки в шкафу зашептались, а множество диковинок и непонятных предметов, разложенных повсюду, взорвались целой какофонией разнообразных звуков: свист, звон, всхлипывания, скрипы, хлопки и даже незатейливые мелодии. Голос обрели, казалось, даже песчинки в песочных часах. И в этом хороводе звуков отчетливо было слышно дыхание двух людей и биение двух сердец. Усиленные многократно и преображенные магией колокольчика, они звучали подобно музыке.
-- Ну вот, теперь я тебя слышу и знаю, где ты. Кстати, плохая была идея, спрятаться за этим шкафом...
Айвен резко повернулся на звук дыхания чужака и вытянул вперед руку. Снова ухватил воздух и резко дернул. На руке его зажегся рисунок, и стоящий на шкафу мешок лопнул, осыпав все вокруг мельчайшим порошком нежно-розового цвета.
-- А теперь еще и вижу...
У шкафа проявилась тощая фигура, больше похожая на призрака -- порошок осыпал невидимку, обрисовав его очертания, и теперь тот хлопал по себе руками, пытаясь стряхнуть коварную розовую субстанцию.
-- Между прочим, этот мешочек стоил два полновесных золотых! -- с этими словами антиквар набросился на Ксаша.
Тот резко ушел в сторону, уворачиваясь, но сделал это слишком неловко. Айвен успел ухватить колдуна за рукав, сильно дернул на себя и тут же пожалел об этом: невидимый локоть вонзился ему под ребра, выбив остатки воздуха их груди и заменив его болью. Розовая фигура отскочила от согнувшегося пополам юноши и бросилась к двери.
-- А ну стой! -- просипел сзади антиквар и вскинул ладонь. Из нее вырвалась голубая молния и ударила точно в спину беглеца.
Ноги того подкосились, и он рухнул на пол, подняв облако розовой пыли и снова став видимым.
Айвен оперся на край стола, пытаясь восстановить дыхание. При каждом вдохе ныли ребра -- удар оказался очень силен -- но все же он смог выдавить из себя:
-- Именем короля и знаком Тайной Канцелярии, Ксаш, или как там тебя зовут на самом деле, ты арестован! Ты можешь хранить молчание, все равно наши дознавателя вытащат из тебя все, что им нужно. Любое сказанное тобой слово будет считаться незаконной попыткой колдовать. Ты имеешь право... Да никаких прав ты не имеешь, ты, каббров колдун!
-- Я... не... колдун... -- каждое слово давалось лежащему с трудом, язык, как и все тело, едва его слушались, -- А вот кто... ты... такой?..
-- Я? Печатник. Колдун ты, или нет, это уже не мне решать. Там разберутся. И почему на тебя чарокурт не подействовал - тоже.
Он умолк, и теперь тишину нарушало лишь дыхание двух человек -- звон колокольчика стих, а вместе с ним и прочие звуки, вызванные магией сонарного артефакта. Десять минут они провели в этой тишине, которую нарушил настойчивый стук в дверь.
C тихим стоном Айвен поднялся со стула, перешагнул через неподвижного Ксаша и открыл дверь. За нею переминались с ноги на ногу два невзрачных типа в неприметных серых одеждах. На правой щеке у каждого горел знак Тайной Канцелярии.
-- Он ваш. Только осторожнее, этот каббров колдун ухитрился стать невидимым под чарокрутом. И марголит на него не реагирует.
-- Разберемся, - серый шагнул, и юноша посторонился, пропуская его в лавку.
Антиквар молча наблюдал, как Канцеляры поднимают арестованного, связывают и опутывают сетью заклятий. Действовали они слаженно и уверенно, словно каждый день задерживают преступника, способного превращать дерево в золото и становиться невидимкой. А впрочем, кто их знает, может, так оно и было?
Когда дверь захлопнулась за серыми, Айвен подошел к висящему на стене шкафчику и вытащил из нее бутылку с Кизунским бальзамом -- лучшим средством, чтобы привести себя в порядок. Один глоток этого чудесного напитка заставил его кровь жидким огнем струиться по венам, прогоняя усталость и делая голову ясной, а мысли -- легкими.
-- Будь проклят тот день, когда я согласился связаться с Тайной Канцелярией, -- пробормотал он под нос и снова приложился к бутылке.
На самом деле он кривил душой. Тот день, почти год назад, действительно был одним из тех дней, который лучше забыть и никогда не вспоминать. Почему? Ну, хотя бы потому что тогда он убил самого первого и одного из сильнейших Печатников. Или потому что в тот день Айвен покончил с собой. А еще ухитрился обвести вокруг пальца самого Князя Тьмы и заточить его в фазаритовую тюрьму. Спас мир, оказал неоценимую услугу самой Тьме и родному королевству -- да мало ли чего может натворить отчаявшийся вор перед лицом неминуемой смерти? В том числе и ответить "да" на предложение стать сотрудником Тайной Канцелярии, самой таинственной и могущественной организации королевства. В конце концов смерть и последующее перерождение -- достойный повод начать свою жизнь сначала.
Много чего случилось за этот год. Он обзавелся новыми друзьями и растерял старых "приятелей". При помощи Канцелярии стал хозяином собственной антикварной лавки и приличного состояния. Понял, что впервые по настоящему влюблен. Наконец, стал Печатником, превратившись из беспомощного в магическом плане "пузыря" в почти настоящего мага. Нашел, переловил, обезвредил или уничтожил несколько десятков колдунов, тварей и опасных артефактов... Неплохой карьерный взлет для обычного уличного воришки? А всего-то и понадобилось, что оказаться в плохом месте в неудачное время, стать вместилищем для самого Князя Тьмы и выжить в последующей смертельной гонке, преодолев множество испытаний, посланных ему беспощадной судьбой...