Юноша словно мысленно проник в собственное тело, ощущая мощный мана-поток, подобно кровеносным сосудам пронизывающий его. Сила эта бессильно бурлила, не имея ни единого шанса излиться наружу в виде даже самого слабого заклинания -- именно так ощущался замкнутый мана-контур "пузыря". Айвен нащупал несколько спящих Печатей, ожидавших своего часа, и выбрал среди них рисунок, напоминающий по форме ухо, вписанное в треугольник. Он направил туда небольшой поток маны, который тут же заполнил сложный контур, напитав Печать силой. Это был знак Хат -- знак Тонкого Слуха, он же "слухач".
И тут же звуки вокруг усилились и распались, зазвучав каждый сам по себе, не перекрывая друг друга и не мешая. Вор теперь с легкостью мог выделить любой из звуков, даже самый тихий, чем он и занялся. Вот за стеною слышно биение чьего-то сердца, а вот пробежала мышь в подполье. Скатившийся по крыше камешек, капающая вода, дыхание тайного наблюдателя -- ничто не ускользало от обостренного слуха Айвена, в том числе и тихие шаги в начале переулка. Судя по звукам, идущий сюда человек подволакивал одну ногу, а значит, это был тот, кого ждал юноша.
Он перекрыл поток маны, питающий Печать, и звуки снова перемешались и стихли. Спустя некоторое время из-за угла дома показалась долговязая фигура, закутанная в плащ.
-- Ты опоздал, -- Айвен вышел ему навстречу.
-- Да, старался не помять товар, пробираясь через рынок. Много народу, много суеты.
-- Надеюсь, товар свежий?
-- Обижаешь. У Карима всегда свежий товар. Будешь смотреть?
-- Непременно. Давай сюда.
Человек, назвавшийся Каримом, протянул юноше объемный мешок, без труда удерживая его на весу, словно тот был набит чем-то очень легким.
Айвен с предельной аккуратностью взял мешок, развязал его и заглянул. Шумно вдохнул воздух и одобрительно кивнул:
-- Годится!
-- Я выполнил свою часть сделки, теперь твоя очередь!
-- Знаешь, я тут подумал... -- вор сделал многозначительную паузу, -- Рановато мне еще тебя отпускать. Вдруг понадобится раздобыть еще что-нибудь столь же редкое и ценное?
-- Мы. С тобой. Заключили. Сделку! -- С каждым новым словом загадочный Карим увеличивался в размере, и теперь был вдвое выше юноши.
-- Ладно, ладно, только успокойся. Забирай, -- Айвен вытащил из кармана обычную - на первый взгляд -- бутылку из непрозрачного зеленого стекла, и бросил ее гиганту.
Тот ловко подхватил сосуд и, раскатисто рассмеявшись, с тихим хлопком исчез, оставив после себя запах протухших яиц.
-- Иногда мне кажется, что они это делают специально, -- зажав нос пальцами, пробормотал вор, -- Не хватало еще только, чтобы мой подарок провонял этим...
Он бережно поднял полученный от загадочного Карима мешок и быстро зашагал в сторону Фонтанной площади, где находилась его лавка. Запах протухших яиц преследовал его еще пару кварталов и отстал, затерявшись среди ароматов специй и запахов рыбы.
Вернувшись в лавку, Айвен первым делом аккуратно уложил мешок в шкаф, и запер его на ключ. Потом уселся на стул, с наслаждением стянул с себя изрядно отяжелевшие за день башмаки и забросил их в дальний угол. Использование Печати Меркура не прошло бесследно, и теперь ноги казались отлитыми из свинца. Необычайно тяжелого свинца. Собственно, именно из-за этих неприятных последствий Печать и получила свое шутливое прозвище "легкоступ".
-- Если они сейчас отвалятся, то я даже обрадуюсь, -- простонал юноша.
-- Кстати, могу подсказать отличный способ, -- раздался у двери знакомый голос, -- Я войду, раз уж ты не стал запираться? Ждешь гостей?
-- Мэт, дружище! Заходи, конечно. О каком способе ты говорил?
-- Сделать так, чтобы ноги отвалились...
Мэт, как и сам Айвен, служил в Тайной Канцелярии. Собственно, именно он и завербовал юношу после той истории с Печатью Тьмы. Пройдя вместе через страну магов и жуткий Мурлок, преследуемые порождениями Тьмы и армией охотников за головами, вор и геомант стали лучшими друзьями, и частенько заглядывали друг к другу в гости вот так, без приглашения.
-- Спасибо, не надо. Может, подвигаешь что-нибудь из мебели, чтобы облегчить мне последствия от использования знака Меркура?
Мэт сначала внимательно посмотрел на Айвена, а потом огляделся вокруг. С сожалением развел руками:
-- Извини. Мне нечем подкорректировать мантические потоки твоей боли. Геомантия здесь бессильна, так что придется тебе справляться самому. И, кстати, я тебе это уже неоднократно говорил. Завязывай ты с этим "легкоступом"...
Он был Геометром, так в Тайной Канцелярии называлась должность специалистов по манипуляции мантическими потоками -- геомантов. Просто переставляя по определенным правилам предметы, они могли оказывать воздействие на свойства различных объектов или просто окружающей среды. Скорее наука, чем магия, геомантия не требовала особых затрат маны и заучивания сложнейших формул заклинаний, поэтому ее немногочисленных адептов прочие чародеи считали неполноценными магами, фокусниками.
-- Ладно, есть у меня проверенный способ, -- Айвен приложился к фляжке с вином, -- Ты же не просто так зашел, верно? Рассказывай.
-- Хочу предупредить тебя... Помнишь того типа, которого ты задержал утром?
-- Человека-невидимку, которого не берет "чарокрут" и на которого не реагирует марголит? А-то как же, я на него целый мешок розовой кхай-пыльцы рассыпал.
-- Наверное, ты уже беседовал с Хэмом, куратором этого дела? Так уж получилось, что расследование поручили мне. И я хочу дать тебе один совет. Если вдруг снова встретишься с артефактом, который не охлаждает марголит и работает под "чарокрутом" -- будь предельно осторожен, а еще лучше и вовсе не связываться с его владельцем.
-- А вот с этого места поподробнее. Что в них такого опасного? Что за удивительная магия?
-- В то-то и дело, что никакой магии. Никто не знает, откуда они берутся, и как вообще возможно создать предметы, исполняющие желания. Но они вдруг появились, и лучшие умы Тайной Канцелярии уже неделю бьются над этой загадкой.
-- Эй-эй, я верно расслышал? Ты сказал, исполняющие желания?
-- Именно. Разумеется, есть множество ограничений, но эти предметы именно исполняют желания своего владельца, не затрачивая при этом ни капли магической силы и нарушая все возможные законы. Та деревяшка, например, дважды в день превращает в золото любой предмет из дерева, который меньше ее по размеру. Навсегда.
-- Ха! Теперь я понимаю, почему этот твой Хэм выдал мне неограниченный кредит.
-- Со временем сила такого предмета слабеет, но... К нам уже попали вещи, которые умеют испепелять предметы, превращать воду в камень, делать из хозяина неутомимого любовника и даже одно зеркальце, которое омолаживает женщин на десять лет! Правда, только тех, кому исполнилось не меньше семидесяти...
-- Насколько я помню, чары омоложения как раз недавно были разработаны хеонскими чародеями.
-- Верно. И чтобы сбросить пару лет, нужны усилия трех архимагов. Да и то -- эффект этого заклятья очень недолговременный. Ты понимаешь? Эти артефакты по настоящему исполняют желание, пусть даже и одно. И кто-то их умеет создавать...
-- И ты будешь искать этого умельца? Эй, только не говори, что меня тоже на это подписали, и я должен буду мотаться по Арлании в кампании мага, который по два раза на дню перекрашивает свои усы во все цвета радуги!
Мэт машинально поднес руку к своим усам, которые на этот раз были выкрашены в цвет осенней листвы. Насколько успел уяснить Айвен за год своего знакомства с этим эксцентричным геомантом, судя по цвету усов, того в последнее время мучили кошмары.
-- Успокойся. Я просто зашел повидать своего друга перед отъездом, и дать пару добрых советов.
-- Друга повидал, совет дал, спасибо, рад был встрече, -- указал ему на дверь юноша.
-- Я так понимаю, что у тебя должна состояться очень важная встреча, -- догадливо усмехнулся маг.