— Будь умницей, сын, и тихо исчезни. И Юлиуса временно обезвредь.
Ангел повиновался: вошёл в спальню близнеца и заперся изнутри. Почему его пропустил барьер? Ману умолил себя об этом не думать, когда угодно и сколько угодно потом, но не сейчас, чтоб снова не зареветь.
— Я очень хочу поговорить с тобой, Иммануил, но ты расстроен и не готов меня слушать. Ложись спать. Ляжешь? Я провожу тебя в твою личную комнату.
Ману утвердительно затряс головой, не отрывая её от жилета.
— Будь честным. Пообещай не убегать.
Ещё несколько честных-пречестных энергичных кивков.
— Я заведу тебе будильник. Но сначала посмотри на меня.
Ману с упорством пиявки вцепился обеими руками в костлявого хозяина дома, а в его жилет уткнулся с утроенной силой.
— Ты так и не позавтракал. Принести тебе торт?
Маленький преступник определённо решил, что нашёл идеального защитника, не будет с ним расставаться в ближайшую сотню лет и что прилип к нему очень надёжно без всякого суперклея. Но торт…
— Шоколадный. И с шоколадным кремом. И с персиками. Посыпан миндальной крошкой.
У кого-то заурчало в животе. Ману, не на шутку раздираемый противоречиями, постарался заглушить урчание громким вздохом-всхлипом. Он умирал с голоду, особенно после леденца. Таких жестоких дилемм жизнь ему ещё не подсовывала.
— Я знаю, чего тебе хочется больше всего на свете. Я знаю. Но на втором месте сразу за Ним — торт. Большой, как полная луна, его не будут для тебя резать, ты сможешь есть его руками. А после торта, если не лопнешь…
Пока ещё не было победителей и побеждённых. Но искуситель повёл искушённого под гипнозом ровного голоса и сладостно журчащих слов обратно по длинному коридору с едва угадываемым рисунком стен и пола. Мягко, с непередаваемой деликатностью демон толкнул одну из дверей наугад, не выбирая. И царившая за ней тьма… трансформировалась в то, за что не жаль иногда и душу продать, подкрепляя сделку не всхлипами, а громкими возгласами. Ведь не каждый день вдруг сбываются мечты, можно и покричать. От радости. А эти — сбываются ещё и без сделки, авансом.
Обман? Подвох? В другой раз. А сегодня — что может быть проще и приятнее, чем выполнить несколько маленьких желаний обделённого вниманием подростка.
Комментарий к 9. Лорд Асмодей, или конфеты детям от незнакомцев
¹ Вашего супруга (фр.)
² Малютка (фр.)
³ Ошеломительно (фр.)
========== 10. Тотальная слежка, или поймайте птичку на лету ==========
——— Часть 1 — Агнец божий ———
Жизнь — боль. И тлен. Никто меня не любит. Жру торт и плачу. Плачу и жру. Зачётный торт. Сиропом от кашля запиваю. И папчик их общий тут сидит, ходулю одну под себя поджав, что-то из красивого бокальчика цедит, красненькое. Вино, отвечаю. Тоже хочу вином напиться. Можно и не вином, но напиться. Давно хочу. Попросить надо как-то, только стрёмно и чувство, что меня зарежут на месте. Ну… не зарежут. Хотя могут. Уютно, но только пока молча сижу. Хоть бы не спросили ничего. Стесняюсь я, короче, в угол бы забился, но все мои грабли в торте.
Огляделся тайком. Слюнями шоколадно-кремовыми изошёл. Тут и консоль 360, и комп новенький с крутой прозрачной крышкой гроба, то бишь системника, и стойка для моей гитары с держателем под гриф, и автофлип, набор звукоснимателей, коробка медиаторов, и вертикальная полка под всякую всячину, под фигуру Джими Хендрикса стилизованную. Но я ещё на стадии рассматривания стойки тихо сдох от счастья. Не, рано, потом сдохну. Пластиковая дверка в стене какая-то. Похожа на холодильник. Ноги чешутся подойти и проверить. Так, торт. Ещё кусочек остался. Не лезет. Ух ты, на подоконнике паук сидит! Механический! Нет, это дрон! Дрон в форме паука! Может, под кроватью и вертолёт радиоуправляемый найдётся. А папчик что? Уже уходит? Сидел бы с ним и сидел. А теперь хоть на ключ запирайся. Нет, я не ссу. Ну, постараюсь, конечно, сам продержаться до вечера. Света включу побольше, вдруг солнце исчезнет.
— Ману?
Блядь, подавился! Думал, он ушёл уже. Чего надо? Но хоть уродским именем больше не обзывает.
— А?
— Позвони матери.
Кайфоломатель. Так и знал, всё хорошее быстро кончается. Жизнь — говно.
— А можно не звонить? Как мне тебя звать-то…
— Меня не зовут по имени, Ману.
— Нет? А почему? Оно тайное? Надо угадать? Типа тест?
— Вот телефон. Набери её.
— Сейчас?
— Да, сейчас. При мне.
— А чего наговорить?
— Правду.
— Блядь, да я всё равно ни слова не вставлю. Орать будет, как свинья порезанная.
— Недорезанная.
— Что?
— Визжать. Как свинья недорезанная.
— Ага, так звучит прикольнее. А ещё знаешь? Как её покруче обозвать?
— Чувырлой нетюнингованной, колодой стукнутой запечной, метлой драной запойной, соломой сырой некрашеной, грымзой седой неумытой, занозой гнойной на жопе, верёвкой пеньковой для виселицы утренней, язвой красной запотевшей.
— А-а-а, класс, класс, класс! Дядька, а ты почему такой клёвый? Подозрительно.
— Потому что я мессир. Подозревай сколько влезет. Номер уже набран, с телефонным кодом Аркадии. Просто нажми на зелёную кнопку.
— Ох и орать же она будет, мессир.
— Не будет. Если сознаешься, где ты.
— А где я?
— В поместье Мортеалей.
— Звучит вроде норм. Ну…
Как оказалось — звучит жутко. Рассказал бойко, не хуже, чем стихи скороговоркой на уроке литературы: «Прости, я самый плохой сын на свете, но я в порядке, нахожусь в…» — и добавил название домины. Мамка странно хрюкнула в трубку и всё, тишина, будто сдохла. И мессира из комнаты как вынесли тихонечко. А дверь, блядь, закрыта! Сайлент Хилл какой-то. Залезу я лучше под одеяло и не буду отсвечивать, пока меня самого не вынесли. Хоть бы не обоссаться во сне.
*
— Ксавьер, все знают, что дом напичкан телевизионными панелями для трансляции видео, в том числе и для прямого эфира, организации цветомузыки, да и просто забойной вечеринки, не хуже, чем их устраивает Шарлин. Но использовать их в качестве следящих камер! Все коридорные стены! И три гостиные! И даже кухня!
Кси флегматично пожал плечами. Первый посетитель его за живое не трогал.
— Вообще-то я говорю тебе «спасибо», а не ругаюсь!
Кси ещё флегматичнее показал средний палец и развернулся в кресле к мониторам.
— Я буду на президентском этаже. Ничего не хочешь добавить к милому жесту?
Кси лениво посмотрел на часы. Первый уходит, нехотя и недовольно. И, конечно, остаётся следить дистанционно, но не будет мешать. Потому что любит его. Проявлять эту любовь при втором посетителе чревато. Хотя… язык жестов очень удобен и непонятен никому. То есть большинству.
Кси ткнул в себя, сжал кулаки и приложил оба к сердцу. Потом указал в направлении удаляющейся фигуры в чёрном лаке. У супруга нет глаз на затылке, но он увидел всё в гладко отполированной стене и улыбнулся. В конце концов, он дьявольский сын. Теперь надо в темпе придумать, как нейтрализовать второго — назойливость, нависающую над клавиатурой.
— Дорогой, если ты воображаешь, что я понимаю что-то в быстром мельтешении у тебя на этих телевизорах-переростках…
— Мама, это рабочие экраны. Они обычного размера, мне нужно видеть много всего и сразу. В этом здании триста пятьдесят этажей, ты не знала? Но сейчас я вывел на показ картинки с домашних камер наблюдения. Всё здесь, смотри. Или Господь зря дал тебе глаза?
— Я твоя старая и больная мать. Я верю, что надо мной очень весело глумиться. Если ты не хочешь рассказать, что делал в этом рассаднике порока мой крошка, бедняжка Мануэль…
— Он благополучно проспал до вечера, не заведя никаких будильников. Вскочил около семи, переполошившись — твой конкорд в это время как раз приземлялся. Вот посмотри на верхний левый дисплей: это Ману напал на горничную Пололену, покричал, потопал ножками и добился от неё невнятного ответа, что коммандеры ELSSAD поехали на работу, оба. Здесь — он надел футболку и чистит зубы и, судя по капающей с подбородка зубной пасте, придумывает, как ему самому добраться до Хайер-билдинг. Пешком дорогу он просто не знает, логично, правда? Здесь — он бьёт себя в грудь, глядя в зеркало, — очевидно, пообещал себе выучить дорожные карты, а пока… переведи взгляд на центральный квадрат — это он в тоске, ничего не придумав, вцепился в нашу домоправительницу Сесиль. Запись длится почти тридцать минут — из неё нелегко выбивать признания, но Ману упорный, получилось. Гляди дальше — домоправительница помогает ему открыть чердачное окно. Значит, она призналась. Угадаешь в чём? Мам. Мам?..