За время нашего отсутствия из коттеджа исчезли следы беспорядка вместе с телами тех пьяниц-уголовников. Осколки стекла не из всех углов выметены, но не порежусь, не критично. В холле поставили какие-то другие стулья и стол, уж не знаю, откуда принесли, на пострадавших окнах опустили стальные жалюзи, а мой дрон в той же позе висел под потолком второго этажа.
— Тайлер, ты не засек в доме ничего необычного? — я выполз из душа, боязливо прикрываясь футболкой.
— Я сделал полное сканирование. Уборщики ушли более часа назад, иных поздних гостей у вас нет. Не спите под стенкой, сэр.
— Что? Почему?
— На ней застарелые потеки семенной жидкости. Прежние хозяева всё чисто отмывали и не раз, но следы повторяющиеся и многочисленные. Отлично видны в ультрафиолете. Я посчитал эту информацию важной для вас.
— Правильно посчитал. А жидкость… — я поборол позыв блевануть, — только человеческая?
— Да, сэр.
— А на постели?
— Там новенький матрас и свежие простыни на резинках, сэр.
— И подушки?
— Лавандовые. И одеяло чистое, я проверил. Я успешно подсоединился к пульту управления вашим жилищем и выключаю лампы. Оставляю одну снаружи над крыльцом. Сладких вам снов.
— Спасибо, Тайлер. — Но мне было неспокойно, чёрта с два тут сладко поспишь. — У тебя… то есть в тебя встроен ночник?
— Безусловно. Какой вы желаете свет?
— Фиолетовый. Немного с синим и лиловым.
У моего дрона потрясная палитра и мягкие переходы между цветами. На потолке появились проекции нескольких ярких звёзд и синеватый лунный серп. Мне даже захотелось улыбнуться, но грустно. Дома, то есть в особняке Мортеалей я его на полную катушку не юзал, не подозревал ни о каких скрытых функциях, ведь располагал отдельным ночником и прочими штуками… не говоря уж о гарантии полной безопасности.
— На который час завести будильник, сэр?
— Обойдёмся без будильника. Ты ведь поднимешь меня, если кто-то подойдёт к кровати ближе, чем на шаг?
— Чем на два шага, сэр. Так запрограммировано. Подниму. Спите? Я просканировал и вас, вы очень истощены, уровень серотонина подошёл к критической нижней отметке.
— Еще нет. Свяжи меня с братом.
— Слушаюсь, сэр.
Видеосвязь. Ну ладно. Ксавьер ответил, не дав пропеть первому гудку. Ждал, что ли, сидя над телефоном? Умный гадёныш.
— Я сломал гитару, — произнёс я невыразительно. Тут довольно темно, меня почти не видно, но его взгляда я старательно избегал. — Купишь новую?
— Да. — Он застучал по клавишам. — Какую?
— Fender. Я хотел Stratocaster. Обычный. Голубой или черный.
— Могу взять две.
— Тогда подожди, — я напрягся, перелистывая мысленно каталог. Хоть бы Кси не пожадничал для меня. — Gibson. Летающую пятерку². В любом цвете, кроме деревянного жёлтого.
— Ещё что-нибудь?
— Второй усилок, само собой. И педаль овердрайв. И я метроном забыл дома. Наверное. Не вспомню сейчас. Меня пытались изнасиловать. Наклейки ещё возьми? Я хотел серебряных ящериц на деку. И пару голографических пятиконечных звёздочек. — Мой никакущий голос не изменился, не дёрнувшись ни выше, ни ниже интонациями. Но я смог наконец поглядеть брату в таращилки, похожие на многогранные кристаллы, темно-зелёные и довольно бешеные. Я немного преувеличиваю, трусы с меня никто не стягивал и за ноги никуда не тащил, скорее наоборот. Но пусть порадуется, что был прав, отчасти: общаюсь я с отбросами.
— Я заказываю. Завтра после полудня доставят. — Через секунду в поле зрения на маленьком экранчике передо мной был не только Ксавьер, но и его невыносимо модный, почти пидорский пистолет, целиком (за исключением пары деталей) сделанный из платины. Модель уникальная, а название у неё самое тупое и предсказуемое в мире — “angel”. А всё равно крутое оружие, я тихо и безъязыко завидовал, мечтая, чтоб мне однажды подарили нечто похожее, то есть сделанное под заказ. Братишка звучно стукнул стволом, положив рядом с клавиатурой — и еле заметно кивнул. У меня гора свалилась с плеч. Никаких вопросов, вздохов, всхлипов, вспышек гнева или причитаний. Но всё-таки от одного переживающего жеста он не удержался: — Могу прилететь вместе с грузом.
— Нет нужды. Разберусь с техникой сам. До связи, — я запоздало успел вставить, когда он уже отворачивался к своим громадным рабочим дисплеям: — И спасибо.
*
— Куда ты вляпался, Весёлый мой? — я дышал с другой стороны зеркала, стекло не запотевало, а покрывалось ледяными узорами, довольно правдоподобно похожими на трещины.
Боец не отпрянул. Но изучал меня так, словно я с Луны свалился. Вмешался в его приятный распущенный вечер в компании втюрившегося по уши фотографа. О нет, вечер закончился. Его нагота светилась от бело-голубой пудры. И от чего-то ещё. Гот разжал руку, уронив форменные трусы. Передумал одеваться. Выпрямился с таким видом, словно собрался подойти и прислониться к зеркалу. Ко мне. Что угодно натворит, лишь бы игнорировать вопрос.
— Шеф, — протянул он бархатистым нетрезвым голосом. — Ты о газетной шумихе?
— Я не читаю газеты. На тебя объявлена охота.
— Разве? Опять?
— Пронырливый бес копает под тебя.
— Чепуха. Я слишком ему нравлюсь.
— Не отправляй девчонку в Аркад.
— Это она в газетах, шеф. Не я.
— В каких?
— Сегодняшних.
— В каких, Гот?
— Tribune, Herald, Sun, Morning Post…
— К утру они станут вчерашними.
— Это не муха-однодневка. Большой скандал. Она разделась и исполосовала себе лицо и груди. Берёт с меня дурной пример. Папарацци нащёлкали много фотографий.
— Я сожгу все экземпляры.
— Много дыма.
— Только огонь и пепел. Журналисты искусают себе локти. Одевайся и иди домой.
— Почему она это сделала, шеф?
— Я как раз тебя хотел спросить.
Он покачал головой из стороны в сторону, медленно, как сомнамбула. И придвинулся к зеркалу всем телом.
— Уничтожь все негативы, шеф.
— Их уже сожрало пламя. Почему она разделась и изрезала себя, Гот?
— Она сказала, всё бессмысленно. О равенстве, законе и справедливости. Сказала, правда там, где пистолет. И попросила у меня пистолет.
— Ты выдал?
— Я объяснил, что оружие продаётся в магазинах. Если ей хочется, она может его купить, когда станет совершеннолетней. Каждый может вооружиться. И на свете не может быть столько разных правд.
— И что случилось затем?
— Ты скажи мне, шеф.
— Она заплакала и убежала. И думала о том, какие мы все монстры. И что будет любить животных. Потому что у них нет оружия.
— Мне следует показать её врачу, шеф. И вернуть матери на Марс.
— Оставь девчонку в покое. Ей нелегко в школе. Дети прекрасно управляются с жестокостью и без оружия. И если не хочешь, чтобы инцидент с публичной экзальтацией повторился…
— Да? — Ледяные трещины соприкоснулись с толстой изогнутой дугой — его горячим членом. На моей стороне по нижней половине зеркала побежали капли.
— Придумай ей маску. Нарисуй лицо войны. Пусть ходит голая, но неузнанная. Как ты.
Зеркало быстро затуманилось, отрезав от меня отмытые от грима эмоции бойца. Строптив и озадачен. Не важно, он послушается. А я ушёл дальше искать предателя. Третий час этим занимаюсь. К себе его, что ли, завербовать? Уметь же надо так залечь на дно. И ведь прячется крылатый задира отнюдь не от меня.
Комментарий к 25. Огонь и пепел, или злые откровения
¹ Титул наследника французского престола, сын правящего короля.
² Серия Flying V.
========== 26. Лопнувшие струны, или вынужденный антракт ==========
—— Часть 2 — Дьявол во плоти ——
Прошли сутки, как я на материке. От Мэйва ни слуху ни духу, я написал ему на почту, запоздало соображая, зачем мокрушнику понадобился мой мобильник. Неужели ему есть какой-то резон разобщать меня с кузеном? Хотя почему бы ему не использовать правило «разделяй и властвуй» повсеместно, он же дьявол, пусть и чертовски соблазнительно упакованный в кукольное тело и вручную раскрашенный.
Меня охватило раздражение на самого себя. Я мог бы купить новую сим-карту, любую местную, но номера Сент-Мэвори у меня от этого волшебным образом не появится, а универсальная звонилка всё равно встроена в дрон, тратиться незачем. И я мог бы втупую попросить Кси мне помочь, то есть продиктовать пресловутый номер или выслать смс-кой, но я скорее пополам разломаюсь, чем сделаю это. У дьявола отменное чувство чувств смертных и умение играть на маленьких слабостях, с чем его и поздравляю. Но я доберусь до Мэйва раньше, чем это станет проблемой. Письмо на электронку он получит точно, никуда не денется. То есть уже получил.