- Это оно? – Печорин смотрел на жену во все глаза. Жюли непонимающе-раздраженно посмотрела на него, облокачиваясь на перила веранды. Что он несет? Уж ему-то и совсем не известно о том, кто ей этот Станислав. Она молчала и он продолжал: - Давай уедем?
Жюли подняла на мужа удивленные глаза, затем в них отразилось что-то хитрое, а потом она улыбнулась.
- Давай, - это вышло заговорчески. Потом Жюли посмотрела куда-то вдаль, за спину мужа и внезапно для него самого, прильнула к его губам. Поцелуй был сначала жадным и долгожданно-приятным, но позже он превратился в безразличный, холодный и мокрый обмен слюнями, так что Печорин поспешил высвободиться из объятий жены.
- Я пойду, оповещу всех о нашем отъезде, - сказал он, почему-то ждя ответа. Она кивнула и улыбнулась. Когда Григорий удалился, на веранду прошел Станислав.
- Ты не обманешь меня, что тебе приятен этот человек, завзятый дуэлянт и пройдоха, - сказал он, вставая около нее и закуривая без спроса. Жюли, пряча отвращение, вытерла губы.
- Вы ничего не знаете, - сказала она с душой, но потом охладела. – Вы не имеете права так говорить о моем муже. И, уж поверьте, вы никак не можете быть лучше даже того человека, которого вы охарактеризовали.
- “Вы”? Холодное "вы", после стольких… А впрочем, ладно, - небрежно сказал он, доставая и встряхивая носовой кружевной платок. – Я всегда знал, что женщины ветрены.
- Мужчины ветрены не меньше, - ядовито заметила она и чуть не показала язык. Значит, ему обидно!
Станислав рассмеялся и потушил сигару о мраморные перила.
- Это им можно простить, у них много других достоинств, - сказал он, глядя на нее. Она с замиранием сердца ждала развития событий.
- Я не прощу, - твердо заявила она, стукнув кулачком о перила.
- Да? И вы в этом не сомневаетесь? – он поднял брови. Она и сама не заметила, как он оказался около нее и впился в ее губы своим поцелуем. Былые чувства пожаром вспыхнули в бывшей выпускнице Смольного института и она оплела своими руками плотную шею Онегина, вставая на цыпочки. Но здравый рассудок женщины быстро пришел на выручку и она оторвалась от подлеца, залепив ему пощечину. Лишь бы никто не видел. Она подобрала юбки, спустилась со ступенек и села в карету. Спустя пару минут в карету забрался Печорин. Всю дорогу он странно смотрел на нее.
Глава 9. Как не хочется забыть. Как не хочется любить...
Жюли сидела на пуфике у зеркала, пока Мила заплетала ее волосы, и рассматривала себя в маленькое зеркальце, хотя перед ней стояло и большое. Но там она могла себя лучше рассмотреть – ей не хотелось быть старой.
В комнату струились яркие, но еще не жаркие солнечные лучи, подсвечивая играющую пыль, проснувшуюся после заправления кровати. Бежевые шелковые шторы двумя колоннами спускались по обеим сторонам от большого окна. В этом доме тоже была куча свободного места.
- Доброе утро, дорогая, - сказал Печорин, входя в комнату жены и опуская свой пиджак на пустующее кресло у входа. Он улыбался и выглядел просто великолепно. – Милочка, оставь нас, пожалуйста.
Мила поспешно вышла, стараясь не ударить никого своей длиной роскошной косой, живущей своей жизнью. Жюли не отвлекалась от своего занятия. Печорин постоял и подошел к жене, обняв ее за плечи, посмотрел на них обоих в зеркало.
- Когда ты так любезничаешь с прислугой, мне кажется, что вы с ней в близких отношения, - сказала Жюли, поправляя незаплетенные волосы. Печорин улыбнулся и поцеловал жену в волосы у уха, пытаясь сквозь них найти ее щеку.
- Ничего подобного, не беспокойся, - сказал он. – У тебя есть на сегодня планы?
- Да, - поспешно сказала она, зыркнув на него, и взяла расческу.
- Жаль, я хотел сводить тебя в театр, - он засунул руки в карманы и стал рассматривать жену. Она молча расчесывала свои волосы. – Хочешь я сделаю тебе прическу?
Жюли недоверчиво на него посмотрела.
- Откуда ты умеешь? – спросила она. Он стоял, смотря и улыбаясь куда-то вдаль, будто что-то вспоминая.
- В жизни пришлось многому научиться, - сказал он, беря расческу из ее рук. А она думала, что это единственное интересное, что теперь у Печорина имелось – моменты из его прошлого. Больше ничего.
****
Жюли спустилась по лестнице и села в подъехавший зашторенный экипаж. Сидящий там Станислав сразу обнял ее, пытаясь распустить ее волосы, но она резко отстранилась.