Человека Гельвеций определяет как природное существо, имеющее только одно начало – физическую чувствительность. Человеческая душа есть тоже не что иное, как способность ощущать, и поэтому является элементом природной организации.
Больше других ученого занимает вопрос о причинах умственного неравенства людей. Не от силы тела, не от свежести органов и не от большей или меньшей тонкости чувств зависит то или иное умственное превосходство. Философ видит две причины неравенства умов: различное стечение событий и более или менее сильное желание учиться. Даже явление гениальности не смущает философа, более того, талант как дар природы порождает леность и небрежность, мешает в учении. Гениальный человек чаще всего – дело случая и гениальным становится благодаря воспитанию.
Социальная человеческая сущность также обусловлена природной организацией. По мнению Гельвеция, в человеке безраздельно господствует гедоническое начало, т. е. наслаждение есть единственный предмет желания людей. Человек стремится к самосохранению, желает себе добра, и только это направляет его социальное поведение. Чтобы внушить людям любовь к добродетели, пишет Гельвеций, достаточно подражать природе. Удовольствия указывают на ее требования, страдания – на ее запреты, и человек послушно ей повинуется.
К числу характеристик сущности человека Гельвеций относит эгоизм, себялюбие и индивидуализм, которые являются вечными чертами человеческого характера и движущими силами общественного развития. Заключение, к которому он приходит, проанализировав природную организацию человека, следующее: «Воспитание нас делает тем, чем мы являемся» [3] .
Мысль о человеке как части природы была доведена до абсолюта самым влиятельным деятелем французского Просвещения Ж. – Ж. Руссо. В трактате «Эмиль, или О воспитании» Руссо попытался создать персонифицированный идеал естественного человека. Его Эмиль представлял некую идеальную норму мужчины, а София – образец идеальной женщины. Женщина по своим природным способностям, считал Руссо, равна мужчине, однако каждый из них выполняет предначертания природы и уготованную им особую роль. Руссо много говорит о различиях в природном предназначении мужчины и женщины, но не забывает об их природном единстве.
Он настойчиво подчеркивает мысль о совершенстве природной организации человека (у природы ошибок не бывает), но это вовсе не означает, что люди равны по своим природным задаткам. Каждый от рождения наделен особым темпераментом, определяющим его склонности и характер; каждому отведено свое место в мироздании, и надобно лишь найти его, «чтобы не портить общего порядка». Руссо однозначно говорит о том, что разнообразие умов и дарований создано самой природой. Люди способны развиваться в дурном или хорошем направлении. Принцип совершенствования человека, отстаиваемый Руссо, сформулирован четко – следовать своим природным наклонностям [4] .
Существом между ангелом и животным назвал человека итальянский философ Пико делла Мирандола. Созданный Богом человек стоит в центре мира, не будучи ни земным, ни небесным. Он может опуститься до животного уровня или стать богоравным. Пребывание между ангелом и зверем – это данный ему диапазон существования. Если человек будет развивать свою способность к познанию и самопознанию, он станет ближе к ангелам. Если будет жить инстинктами, станет опускаться все ниже. Человек, учил Мирандола, – скульптор своего собственного образа, он является тем, что он как мастер сам из себя сделал. В этих словах – вера в возможности человека и его здравый смысл, своего рода обобщенная программа воспитания, усовершенствования его духовности.
Вольтер (1694–1778) не согласен ни с чем и ни с кем, считая взгляды философов на проблему человека глупыми и тенденциозными. «Один говорит: человек – душа, сопряженная с телом… Другой уверяет, что человек – тело, в силу необходимости мыслящее». Однако ни тот, ни другой не доказывает этих положений. И Вольтер предпринимает попытку, исследуя человека, отделаться «от предрассудков философа».
Что представляет собой его беспристрастная концепция? Прежде всего знаменитый мыслитель иронизирует по поводу загадочности человека, полагая, что ее вообразили, дабы доставить себе удовольствие ее разгадать. Он критикует Б. Паскаля за попытку представить человека дурным и жалким, но, с другой стороны, считает, что нельзя преувеличивать его совершенство (им обладает только Бог) и что притязания на более совершенную природу, которая нам не дана, весьма заносчивы и дерзки. Человек, по мнению Вольтера, занимает место в природе более высокое, чем животные, которых он напоминает своей конституцией, и более низкое, чем другие существа, которым он уподобляется своей способностью мыслить.