— Осторожно, злая собака, — прочитала я по слогам, ошарашено приоткрыв рот. — А я думаю, чего эти грымзы хихикали, когда я домой собиралась! Взрослые женщины, а такой ерундой занимаются!
— Ты уверена, что это сделали не твои ученики? — вздохнула Чжин, забирая у меня листок и выкидывая в мусорное ведро. — Он был приклеен на жвачку, так что пиджаку теперь самое место в химчистке!
***
Утро началось с очередной головомойки от Криса — предъявив мне целый список обвинений, он со спокойной совестью удалился на урок, а мне осталось лишь ожесточённо шипеть и, незаметно от остальных, дёргать в отчаянии свою шевелюру. Мысль о том, что я могу облысеть, почему-то волновала сейчас меньше всего.
Я вышла из учительской вместе со звонком и уверенно зашагала в сторону нужного класса. Первый урок я должна была провести у своих оболтусов, так что нужно быть готовой к любым неожиданностям. Вдохнув побольше воздуха, я толкнула дверь и зашла в класс. Притихшие ученики внимательно уставились на меня, но заметив, что сегодня мой наряд гораздо менее сексуален, разочарованно вздохнули и вернулись каждый к своим делам. Я обиженно опустила взгляд и ещё раз осмотрела так тщательно подбираемый с утра наряд — тёмно-серое платье до колен и удобные мягкие балетки. Да, может и смотрится не эротично, зато в этом я себя чувствую гораздо увереннее!
— Доброе утро, мальчики! — громко поздоровалась я.
Класс отреагировал смешками, воплями и нулевым вниманием в мою сторону. Сложив учебники на стол, я покосилась на первую парту и ожесточённо заскрежетала зубами — ангелочка Лухана до сих пор не было, а это значит, что помочь в борьбе с классом мне некому. Ну ладно…
— Кто сегодня дежурный? — поинтересовалась я, пройдясь вдоль одного из рядов.
На меня вновь никак не отреагировали, будто я была пустым местом, и сдерживать злость стало в разы сложнее. А тут, как нельзя кстати, подвернулся Тао — интересно, этот парень вообще двигается или всегда лежит на парте, отгородившись музыкой от внешнего мира? Хладнокровно выдернув наушники из плеера, зажатого в руке парня, я вытащила маленькое устройство из расслабленных пальцев и гордо удалилась.
Повисшая в классе тишина заставила меня насторожиться, и я осторожно обернулась, увидев недоумённо оглядывающегося Тао. На его голове всё ещё были надеты наушники, но потеряв источник звука, парень выглядел настолько потерянным, что я невольно почувствовала себя виноватой, будто отобрала игрушку у ребёнка.
— Он полежит у меня до конца занятий! — произнесла я, положив плеер в ящик стола.
Тао смерил меня тяжёлым взглядом, после чего раздражённо снял наушники и, швырнув их на парту, демонстративно разлёгся на стуле, закрыв глаза. Ладно, пусть так.
— Так кто дежурный? — вновь поинтересовалась я, пока гул в классе ненадолго стих. — Ну раз дежурных нет, то я попрошу подойти ко мне Чанёля.
— Чуть что, так сразу Чанёль, — исподлобья на меня взглянув, пробубнил парень.
Я испытующе посмотрела на ученика, но он и с места не сдвинулся, всё так же расслабленно подпирая голову рукой. Тогда я взяла со стола кипу чистых листов и самостоятельно раздала их парням. Недоумённо переглянувшись, они уставились на меня, ожидая дальнейших действий.
— На прошлом уроке мы проходили с вами тему «Конфуцианство и буддизм в истории средневековой Кореи», поэтому сейчас я попрошу вас излить в письменной форме всё то, что осталось в ваших головах, — пожала я плечами, усаживаясь на стул.
— Не знаю как в остальных головах, но в моей остались воспоминания лишь о паре стройных ножек, — мечтательно протянул Чанёль и одноклассники поддержали его дружным хохотом.
Чувствуя, что мои щёки невольно покраснели, я уткнулась в классный журнал, сделав вид, что не услышала последнюю реплику. Краем глаза я заметила, как ушлые ученики принялись ковыряться в учебниках в поиске нужной темы, и тяжело вздохнула, поднимая голову.
— Кай, ты хочешь ответить устно? — прицепилась я к ненавистному брюнету, хотя его попытки списать были самыми незаметными на фоне общей вакханалии.
— А что, так хочется остаться со мной наедине после уроков? — скривился парень.
— Зачем же тянуть так долго? Иди к доске и отвечай, — хмыкнула я, сделав приглашающий жест.
Кай с усмешкой взглянул на напряжённого Сехуна и незаметно ему подмигнул. Лениво выбравшись из-за парты и сунув руки в карманы джинсов, брюнет нагло прошагал к доске и устало вздохнул, не переставая жевать жвачку.
— Прошу, Кай, — холодно улыбнулась я, покосившись на парня. — Расскажи нам, что ты усвоил с прошлого урока?
— Уважаемые учительница и одноклассники, позвольте сделать важное объявление! — Брюнет выпрямился и вынул руки из карманов. — На прошлом уроке я много думал и пришёл к одному очень важному выводу — какое мне дело до какой-то средневековой Кореи, конфуцианства и прочей ерунды? Это было так давно, что сейчас до этого никому нет дела! История — самый бесполезный предмет из всех возможных, потому что даже психологи утверждают, что жить прошлым вредно!
Я нервно усмехнулась, но не успела даже рта раскрыть, потому что Кай явно не собирался останавливаться.
— Если вы, учительница, приведёте мне хотя бы один веский аргумент в пользу истории, то я, пожалуй, стану учить наизусть все параграфы, но пока не забивайте мою голову ненужной ерундой, которая в реальной жизни мне ни разу не пригодится! — подвёл черту Кай и победно ухмыльнулся, не глядя в мою сторону.
Мне, как человеку, всю жизнь болезненно увлекающемуся историей, было нестерпимо больно слышать подобную тираду. Невольно вспомнилось детство — когда мы с родителями ездили на раскопки, проходящие недалеко от нашего дома, — именно тогда я впервые заболела тягой к древностям. С тех пор я запоем читала книги по истории, все выходные проводила в музеях, фанатела от исторических фильмов. Мне всегда нравилось узнавать, как жили люди до нас, как пришли к такому прогрессу, что послужило толчком, а что, наоборот, тормозило. А сейчас весь смысл моей жизни уместили в пяти предложениях и грубо раздавили, будто он был мерзкой гусеницей, а не смыслом вовсе.
Скрипнувшая в тишине дверь заставила меня вздрогнуть и отвлечься от горестных мыслей. На пороге класса застыл ошеломлённый Лухан, недоумённо переводящий взгляд с меня на Кая, а затем и на остальных непривычно тихих одноклассников.
— Что вы устроили? — неожиданно зло крикнул он, подбегая ко мне. — Учительница?
Я удивлённо взмахнула ресницами, не понимая его реакции, и только тогда почувствовала, что они влажные. Осторожно коснувшись мокрой щеки, я невольно смутилась и торопливо растёрла выступившие слёзы. Нужно было срочно что-то сказать, но горло сдавило спазмом, и я лишь поспешно выскочила из класса, чтобы не разрыдаться на глазах у всех.
Забежав в туалет, я спешно умылась, смывая чёрные круги под глазами. Боже, как стыдно! Это надо было разреветься на глазах у всего класса! Они и так ни во что меня не ставят, а теперь и вовсе на смех поднимут. Может, ну её, эту школу? Вернусь на старую работу — не пыльно и спокойно, и никто не смеётся открыто над тем, чем я дорожу больше жизни.
В дверь вежливо постучали, и я испуганно отскочила к стене, но раздавшийся в тишине голос Лухана моментально меня успокоил.
— Можно? — спросил он и, не дождавшись разрешения, зашёл.
Вцепившись пальцами в край раковины, я стояла к нему вполоборота и тяжело дышала, чувствуя, как по лицу сбегают капельки воды. Парень сунул руку в карман пиджака и протянул мне белоснежный платок, который я, немного подумав, приняла. Повернувшись спиной к Лухану, я поспешно вытерла лицо и, скомкав ткань в пальцах, попыталась унять нервную дрожь.
— Они что-то сказали, да? — осторожно поинтересовался староста, не разрушая той границы, что я между нами провела. — Не обижайтесь! Они ещё глупые дети и часто говорят, не подумав.