Мне выпало первым идти со Спартаком – веселым майором, который категорически был против, чтобы к нему обращались по имени и отчеству. А называть его как-то иначе мне не позволяло воспитание, учитывая его возраст и боевые заслуги.
– Ну что, завтра будем мучить наших подопечных? – задорно спросил он меня.
– Так точно, Максим Александрович! – ответил я, упаковывая в рюкзак привезенные нам, как и обещал Петр Петрович, продукты – воду, хлеб и консервированный тунец.
– Ты сходи у суданцев или соль спроси, или лимон. В воду добавь, – посоветовал Спартак. – А то у них бутилированная вода чистая, без минералов и примесей каких-либо, жажду вообще утолять не будет. Поля панамы расправь, не до красоты там будет, сгоришь к хвостам собачьим. Сигарет возьми запас, если куришь. Но много не набирай себе в рюкзак, замучаешься тащить. И давай уже ложись, завтра рано вставать. Я толкну тебя.
Я доукомплектовал свой рюкзак и вышел покурить. Ночное небо в пустыне – это нечто. Столько звезд я еще никогда в своей жизни не видел. Я сел на песок и, затянувшись, поднял голову, выдыхая сизый дым. В голове крутились мысли о том, что я впервые нахожусь так далеко от дома и впервые – за границей. И сегодня я восхищался этим небосклоном, а спустя несколько месяцев я так же будет смотреть на него с тоской, пытаясь углядеть в этих далеких звездах такой же далекий от меня родной дом.
Докурив, я отправился спать. Завтра важный день – не хотелось оплошать, да и подводить Спартака было бы не по-мужски. Хороший он мужик.
Вышли мы рано утром: было свежо и прохладно, солнце только начинало краснеть за горизонтом. Спартак дал первый азимут нашим подопечным, по которому они обязаны идти, а мы должны были плестись сзади и контролировать их, чтобы эти бедолаги ненароком не зашли в соседнюю страну или не потерялись.
Впереди громоздились горы, но до них нам надо было еще порядочно пройти по каменистой пустыне. И хвала богам, что делали мы это, пока беспощадное солнце полностью не вступило в свои права.
Спартак оказался отличным собеседником, постоянно травил байки и вспоминал моменты из своих командировок в Чечню. Иногда нас прерывали садыки, обращавшиеся за помощью в ориентировании и задающие по-детски наивные вопросы.
По радиостанциям (а они были у всех спецов, которые повели свои группы, и у Петра Петровича) постоянно шел радиообмен, и иногда Спартак давал рацию мне, чтобы я объяснил очередному «черножопому уебищу, что отдыхать он будет, когда я скажу, а не когда ему захотелось свою пятую точку посадить» (вспоминаем про то, что большинство групп пошло без переводчиков, и это уже на начальном этапе вызвало некоторые трудности).
Когда мы добрались до гор – солнце уже светило вовсю. Я прямо почувствовал эту давящую жару, которая вкупе с подъемом по каменистой местности высасывала все силы из моего не особо подготовленного к таким перформансам организма. Спартак посоветовал не налегать на воду, сказал, что если хочется попить – лучше прополоскать водой рот и сплюнуть; и уж если сильно хочется – сделать глоток-два.
Пару раз мы останавливались на привал, где наши подопечные несколько раз пытались безуспешно перекурить гашишем – Спартак очень метко бросал в «травокуров» камушки и грозил пальцем.
Вообще, гашиш в стране был очень распространен, и в то время (первое десятилетие 2000-х) кусок размером с указательный палец стоил там смешные сто рублей на наши деньги. Поэтому практически у каждого третьего перед занятиями из нагрудного кармана можно было достать «заначку». Самое страшное – это обдолбанные караульные у оружейки с боевыми патронами и обдолбанные дурни с РПГ на занятиях по огневой. Мы боролись со всем этим, как могли, но в стране, где даже дети «дуют», это было практически бесполезно.