Аскет засмеялся, затянулся и посмотрел в небо.
– Тут «иги»[102] нас с квадриков кошмарят, курить надо аккуратнее. Недавно вэпэшникам в уличный душ закинули ВОГ, шестеро «трёхсотых» легких. И метко ж, суки, кидают – в люк открытый «Урала» закинули.
– Аскет! – Огромный бородатый берсерк в пыльном камуфляже и штурмовом бронежилете прервал наш диалог. – Хабиби, нам ехать надо, а ты еще с голой жопой организм травишь.
– Да всё, всё, не ворчи. – Аскет бросил сигарету и, подмигнув, сказал: – Увидимся на базе, братец, бежать надо. Попроси там ребят за шмурдяком моим посмотреть, а то связи нет вообще с ними.
– Добро, – сказал я и, попрощавшись, зашел в дом. А там Борода и Профессор увлеченно спорили.
– Да нормально, Профессор. – Борода сидел на раскладушке и выпускал то и дело клубы дыма из своего вейпа. – Успеем проскочить всю жопу до темноты.
– Тор тоже, как я понял, за то, чтобы сегодня вернуться? – проворчал Профессор, оборачиваясь на меня.
– Да, конечно. – Я закивал.
– Нет, братцы, ночуем и едем с утра. Точка. Не обсуждается.
– На нет и суда нет, – сказал Борода, укутываясь в одеяло. И затем добавил: – Душнила.
– Эй, я все слышал! – смеясь, ответил ему Профессор.
Ночь прошла относительно спокойно, пару раз мы подрывались, потому что за окнами начиналась канонада стрелкотни, словно у нас под окнами сошлись в бою две роты. Как оказалось, это садыки отрабатывали по дронам ИГ из всего, что было.
Наутро, попрощавшись со всеми, мы втроём двинулись в путь. Лис опять сопроводил нас до арки и, с пафосом шлифанув песок, умчал обратно по своим «важным делам».
Когда мы проезжали горную местность, посреди дороги мы увидели синий микроавтобус, изрешеченный пулями. Когда мы ехали вчера – его не было. Взяв оружие на изготовку, мы проскочили это место на повороте дороги, ни следов тел, ни крови я не разглядел.
– Всё, мы поняли, не говори ничего, – предвосхищая включение нудной пилорамы от Профессора, сказал Борода. – Молодые, зеленые. Ну у тебя и чуйка, братец…
На первом посту садыков мы рассказали им о машине и, когда поехали дальше, увидели, как их старший машет руками, а остальные сворачивают палатку и ковер и грузят на спрятанные за камнями мопеды.
Что была за машина, кто ее расстрелял, где люди с нее и что бы было, если бы мы поехали обратно под вечер – я до сих пор задаю себе эти вопросы.
Торвальд
Пуля
Как-то после занятий мы получили у садыков оружие и боеприпасы и пошли на стрельбище пострелять. Стрельбище, да, в принципе, как и большинство учебных точек, находилось на берегу моря, то есть в десяти минутах ходьбы от наших домиков.
Вдоволь настрелявшись, мы уже начали собираться уходить, как один из спецов увидел в кустах белого щенка. Мы часто на территории видели псов, светлую суку и рыжего кобеля, которого почему-то окрестили Шашлыком. Шашлык был любимцем всей группы, и после каждого нашего приема пищи он получал ништячки от каждого, кто выходил из столовой. Ну и местным в обиду его не давали – они не очень-то жаловали псов и пару раз пытались куда-то забрать его, но мы им не давали.
Подумав, что этот щенок той светлой собаки, мы ушли, оставив его в кустиках. Спустя четыре дня мы вернулись обратно на стрельбище и решили проверить малого. Мы нашли его на том же месте, только сильно исхудавшего и обессиленного. Решили, что он не от светлой собаки, а от другой, с которой что-то могло случиться, потому что некоторые собаки часто пропадали с территории части (садыки их подманивали, ловили, вывозили и кончали где-то). Взяли карапуза с собой, по дороге придумав кличку Пуля (так как это была самка и нашли мы ее на стрельбище).
Новый питомец пришелся всем по душе, особенно нашему старшему – суровому дядьке, у которого за плечами Афган и две Чечни. Всей группой соорудили небольшую будку, которую поставили у домиков переводчиков, и начали выхаживать исхудавшего щенка. Спустя неделю это был уже пухлый пушистый комок, который неуклюже бегал по газону за Шашлыком, постоянно спотыкаясь.
В один из дней я возвращался из города и увидел всю группу, которая стояла полукругом около дома старшего. Подойдя ближе, я увидел, что на суровых вояках просто лица нет, все стояли, глядя вниз, и что-то тихо, но активно обсуждали. Посреди них на фанерке на боку лежала Пуля и жалобно скулила. Причем это было очень похоже на плач маленького ребёнка, аж сердце сжималось.
Стоит сказать, что напротив наших домиков стояли жилища местных офицеров. И одним из них был капитан Ибрагим. Таких принято называть у нас «волосатыми» – у него были очень влиятельные родственники в правительстве страны. Так вот Ибрагим был известен нам тем, что, будучи старшим лейтенантом, он обкурился гашишем и застрелил первого попавшегося ему на глаза местного бойца. «Ужасным» и единственным наказанием для убийцы была (внимание!) отсрочка получения очередного звания на месяц.
102
Террористы группировки «Исламское государство», запрещенной в Российской Федерации. – Прим. ред.