Пейтон отложил считывающее устройство и стал ходить взад-вперед. Это было действие, которое он повторял последние пять часов. Его логический чип сказал, что такое движение не приносит никакой пользы. Другая необъяснимая мотивация заставляла его продолжать ходить, пока что-то не изменится. Он решил, что обе реакции одинаково раздражали.
– Ненавижу, когда меня мысленно толкают в двух совершенно разных направлениях. Каждое решение теперь мучительно. Я просто мысленно размышлял, полезно ли ходить туда-сюда. Как с таким дерьмом жить? Неужели так будет всегда?
Кира вздохнула, услышав его жалобу, потому что не могла на нее ответить.
– Я не знаю. До сих пор у меня было шестьдесят шесть процентов неудач с восстановленными киборгами. Я надеюсь, что ты проживешь очень долго и сможешь предоставить миру достаточно данных, чтобы в конце концов ответить на такого рода вопросы.
Вернувшись, чтобы сесть, Кира проглотила комок в горле от чувства вины и повернулась лицом к своей клавиатуре. Она переключила экраны, чтобы отметить то, что он сказал. Ее пальцы соскользнули с клавиш, когда она услышала громкий хлопок позади себя. Она повернулась к нему как раз в тот момент, когда Пейтон снова ударил кулаками по решетке. Ее живот сжался от разочарования из-за его проявления гнева. Она подождала, пока он достаточно успокоится, чтобы вернуться на свою кровать и сесть, прежде чем задать вопрос.
– Капитан, ты пытаешься сбежать?
Пейтон покачал головой.
– Нет. Я просто выпускаю пар. Думаю, я хлопаю немного громче, чем разозлившийся среднестатистические ученые, которых ты обычно могла видеть.
Кира крутилась из стороны в сторону на своем сиденье. Ей не хотелось его отчитывать, просто она должна была поделиться информацией.
– У тебя есть чип, способный посоветовать приемлемые уровни силы, подходящие для каждой ситуации. Программное обеспечение чипа достаточно эффективно измеряет давление на квадратный дюйм. Нет никаких причин, по которым твой новый процессор не может получить доступ к этому чипу для получения необходимых данных, когда тебе это нужно. Ты пытаешься это сделать и у тебя не получается?
Пейтон нахмурился. Есть умный и есть умник. Он сомневался, что Кира Уинтерс понимала разницу.
– Конечно, док. Я не могу получить доступ к своим чипам. Почему бы не использовать это оправдание, чтобы объяснить мое разочарование?
– Извини. Я не должна была спешить с выводами. Почему бы тебе не рассказать мне, что, по твоему мнению, происходит? – спокойно приказала Кира.
– Хорошо, я тебе скажу. У меня есть желание вырвать пару тюремных решеток из гнезд. Затем я хочу найти тех, кто принял решение разрушить мою жизнь, и выбить из них все дерьмо.
Зная, что она одна из таких людей, Кира спокойно повернулась к клавиатуре, чтобы скрыть свое осознание. Очевидно, капитан Эллиот был слишком эмоционален в данный момент, чтобы отвечать на ее вопросы хоть сколько-нибудь разумно. Было многообещающе, что он так сильно чувствовал, но в разные моменты она видела высокий уровень эмоций и у Маршалла, и у Алекса.
Услышав, как Кира быстро печатает, Пейтон громко ударил своей кибернетической рукой по решетке, чтобы снова привлечь ее внимание.
– Док… если ты напишешь об этом дерьмовом празднике нытья, клянусь, я тебя сильно отшлепаю, когда отсюда выберусь. Если ты рассчитываешь чего-то со мной добиться, то тебе нужно понять разницу между раздраженным комментарием и серьезным ответом.
– Это довольно громкое заявление от неэмоционального киборга, который только вчера снова стал иррациональным человеком, – сказала Кира, продолжая печатать свою заметку. – И сквернословие в мой адрес себе под нос не вытащит тебя из клетки раньше.
Пейтон фыркнул на чопорный ответ Киры. Какая-то его часть, особенно та, что ниже пояса, втайне была довольна тем, что, несмотря на то, что она плакса, женщина оказалась достаточно напористой, чтобы ему возразить. Он нашел ее оборонительную позицию разумной и приемлемой, учитывая все, в чем она призналась. Поскольку в данный момент о надирании задниц на правительственном уровне не могло быть и речи, отвлечение, связанное с подзуживанием одержимого чувством вины доктора, было, по крайней мере, слегка забавным.
– Ладно. Что, если я пообещаю быть хорошим киборгом во время твоих причудливых экспериментов, доктор Уинтерс? Что мне даст такое поведение?
Кира больше не обернулась… и не попалась на удочку.
– Я уверена, что ты хорош во многих вещах, капитан Эллиот. Но держу пари, терпение никогда не было одним из них… даже до твоих кибернетических улучшений. Процесс ассимиляции требует времени. Я предлагаю тебе как можно скорее принять эту реальность.
– Называть меня нетерпеливым не совсем точная оценка моего характера. Ты еще не так хорошо меня знаешь. Я бы сказал, что уровень моего терпения зависит от того, чего я терпеливо жду, – заявил Пейтон. Поскольку она отказывалась смотреть на него, он поймал себя на том, что смотрит на склоненную голову Киры, пока ее пальцы бегают по виртуальной клавиатуре. Они никогда не останавливались надолго. Что, черт возьми, женщина могла написать?
– Оценка твоего истинного характера будет рискованной теорией для проверки, но поскольку нам, возможно, скоро придется переехать, у меня не будет другого выбора, кроме как совершить этот прыжок веры вместе с тобой. Завтра проведем психиатрическую экспертизу. Если все пойдет хорошо, я тебя выпущу из клетки, – сказала Кира.
Пейтон сел и откинулся на спинку кровати. В основном это были хорошие новости. Что ж, еще один день в клетке вместо двух. Он мог с этим справиться.
– Давай поговорим о чем-нибудь, кроме меня. Ты действительно думаешь, что за тобой наблюдает таинственная ОКН? – Он заметил, что его стойкий безумный ученый даже не вздрогнула от вопроса, прежде чем кивнуть. Быстрое сканирование ее жизненных показателей сказало ему правду раньше, чем ее слова. Черт возьми. Она была честна. Он надеялся, что она преувеличивает.
– Я не просто думаю, что за мной наблюдают, капитан Эллиот. Я это знаю.
Кира подключила последний диск к консоли и запустила процесс копирования. Потом облегченно вздохнула и выдохнула.
– Давай используем твой вопрос про ОКН в качестве перехода. Чтобы сохранить то, что я сделала, мне нужно оставить следственной группе ОКН что-то, что они найдут, когда взломают коды безопасности моей лаборатории. Для этого мне нужна твоя помощь… если ты согласен.
– А как себя чувствует согласный? Прямо сейчас я бы предпочел набить кому-нибудь морду. Но должен признать, что небольшое колебание в твоем голосе меня заинтриговало. Почему ты нервничаешь?
Он слушал, как Кира фыркнула, сам желая фыркнуть, когда она на него не взглянула. Повышение температуры кожи невольно ее выдало, но он не прокомментировал румянец на ее лице.
– Я вижу, ты восстановил полный доступ к своему чипу кибермужа. Ты очень хорошо интерпретируешь мои голосовые сигналы, – сказала она.
Пейтон хмыкнул.
– Не обольщайся. Я использую очень человеческий талант под названием «уделять пристальное внимание». Я чертов капитан морской пехоты, по крайней мере, я им был большую часть своей настоящей жизни. Пристальное внимание было частью моей офицерской подготовки, и это произошло задолго до того, как была установлена кибернетика.
Кира по-прежнему не оборачивалась, но главным образом для того, чтобы он не увидел, как она покраснела.
– Нет. Ненавижу с тобой не соглашаться, но вынуждена это сделать. Ты прислушиваешься к изменениям в модуляции моего голоса, но всех мужчин нужно учить делать такие вещи. Почти все мужчины не делают этого от природы. Потому, что среднестатистический мужчина не считает, то, что говорит женщина, достаточно важным. – Она едва подавила страдальческий вздох, когда увидела ухмылку Пейтона в ответ на ее раздраженный тон.