-- Армяне! Давайте выпьем за процветание евреев!
-- Зачем?
-- Пока они процветают - за нас не примутся.
Необходимость сотрудничества возобладала в форме уголовно-наказуемого деяния - похищения княгини Ольги.
Я еще раньше удивлялся - зачем нужно было с такими вывертами искать жену Игорю Рюриковичу? Времена ритуальных похищений невест для князей уже прошли. Воровать девку из под Пскова для киевского князя... Из села Выбуты в 12 километрах от Пскова по реке Великой? Что, к Киеву ближе не нашлось?
Брак князя - дело государственное. Вокруг Киева несколько племён, отношения с которыми куда более важны, чем с какими-то плесковичами-псковичами.
А вот если Ольга - не просто девка, а княжна, из княжеского рода... В народе, который в силу взаимной неприязни с остальным местным населением, является естественным союзником правящей династии инородцев... Народ последовал за своей государыней.
Но не сразу. Вообще, ситуация руси мне кое-чем напомнила положение эльфов во "Властелине колец" - два разобщённых анклава (Псковский и Ильменский), хранители древних знаний и удивительного оружия (греко-римского происхождения), скверная демография, враждебной окружение молодых народов - новосёлов... Даже брачная история с браком принцессы и предводителя шайки иноземных бандитов-освободителей.
У Толкинена принцесса Арвен отказалась от своего народа и от бессмертия ради любимого по своей воле. У Ольги - насчёт любви не спросили. А вот насчёт бессмертия...
Деле в том, что с начала пятого века среди германоговорящих народов ходили переводы "Евангелия". От Ульфилы. Списки этих переводов на готский язык попадали и к руси. Конечно, Ульфила был еретиком - Святую Троицу он так и не принял. Невозможно толковать язычникам о ложности многобожия, наставлять их в поклонении единственному богу, и при этом показывать картинку, где три мужика в круглых шапках сидят за столом, на котором одна рюмка. "Ну их же трое!". Это нам, после четырёх веков непрерывного и повального потребления "водочки сладенькой" можно сказать: "Стакан -- один. Видишь? Значит и мужиков - один. А если в глазах троится, так пить надо меньше". Но сорокаградусный алкоголь еще не был запущен в массовое производство, и Ульфила так и остался еретиком.
С христианством русь была хорошо знакома. В отличии от соседей, славян и балтов. Ольга сама была христианкой. Какая именно ересь была её родной - понять трудно. "Скалозуб" в этой части ограничился общей фразой о распятом боге. Видимо, это был какой-то вариант арианства. Но все равно - крещённая. Поэтому и по приходу своему в Киев поддерживала христиан. Летописец, естественно - монах, пишет: "Была она как заря перед рассветом".
Поэтому же и сама отправилась в Константинополь.
Для всех церемониймейстеров и мажордомов императорских это, конечно, был... стресс. То-то Константин описывает именно это посольство в своём "Этикете". Ритуально-церемониальная задача - за гранью восприятия. Уникум уникальный.
Во-первых, во главе посольства - дама. Уже - все. Уже тушите свет. Ну не может дама "подмести пол перед престолом бородой своей". За неимением оной. А "подмести подолом" - так это совсем другая... картинка, геометрия, атмосфера. И посол, и "послиха" могут "пасть ниц на лицо своё". При этом наиболее возвышающаяся часть тела называется у них одинаково. А вот выглядит - по-разному. И главное -- вызывает разные мысли у присутствующих. По крайней мере, у лиц с традиционной ориентацией.
Во-вторых, еретичка. Но не воинствующая и упорствующая, а "дщерь утерянная". И, возможно, "обретённая". "Возможно" - потому что патриархов на Востоке несколько. Есть выбор. А то монофизиты, к примеру, в империи - сильны. То есть их, конечно, давят. Но додавить не могут. Вот бы эту даму взять, да перекрестить, да все её земли под правильную веру, под патриарха Константинопольского.
В-третьих, Святослав. Молодой, мальчишка совсем, пятнадцатилетний князь Киевский. И всея Руси. Встречи первых лиц вообще в средневековой практике - не частое явление. А тут еще, визави императора - инкогнито. То есть он есть, но, вроде бы, его нет. Кто стоит за правым плечом "послихи"? "Третий помощник младшего дворника" или сюзерен "великой и ужасной" и совершенно дикой Руси? Каким поклоном кланяться даме, которая не дама, а "особа приближенная к императору"? Причём не в обычном, понятном, "постельно-развлекательном" смысле, а в смысле межгосударственных отношений. Как вообще можно кланяться человеку, стоящему за спиной посла? Он же слуга, челядь, помощник-подносчик. А тут -- государь. Но -- инкогнито. Так поклон ему ниже, чем послу, или как? Ужас мажордома. Весь протокол сыпется.
А кроме протокола есть еще дипломатия. Примерно каждые тридцать лет славяне ходят на Царьград. Каждый раз - все хуже и хуже. Каждый раз империя заключает новый договор на все более выгодных для себя условиях. Но для империи это всегда напряжение сил. Вот бы уговорить этого юношу не повторять "ошибки предшественников". А заодно натравить молодого и горячего на других молодых и горячих -- на мадьяр. Вот ударят русские через Дунай выше Железных ворот, пройдутся своим варварским манером по Паннонии... И станет в имперской Далмации спокойно на несколько лет. Можно и сербов перестать вооружать для защиты от мадьяр. Хорошо бы и болгар прижать -- после Семеона они слабы стали, но... Может, может Русь сделать много полезного для града Константинова. Надо уговорить.
Ольга крестилась. Ещё раз, в "правильную" разновидность христианства. Без обещаний. Святослав выслушал. Без комментариев.
Греки давили, наезжали, тянули время. "Византийская хитрость". Дохитрились. Начались зимние штормы. Раздражённые проволочками, прилипчивостью и "вязкостью" греков мать с сыном поехали берегом. А берег - это Болгария. Это места, где из всех кесарей чаще всего вспоминают Василия Болгаробойцу. Который, разгромив болгарское войско и взяв десять тысяч пленных, повелел всех ослепить. Девять тысяч девятьсот человек. Остальным же выжечь по одному глазу, и, распределив по одному одноглазому на сотню слепых, погнал их зимой через перевалы в Родопах.
Здесь хорошо помнят кагана Семеона. Великого правителя Великой Болгарии - Первого Болгарского царства. Когда Болгары дошли до Адриатики, когда во Влахернском дворце грекам пришлось, скрепя зубами, признать его царём. Только двоих признали греки равными своим кесарям: Карла Великого и Семеона. И уже тянулся царь болгар к венцу Константинопольскому. Греки ничего не могли сделать с ним на поле боя. Ярость его в битве не знала преград. И вот, когда собрался каган в новый поход, когда не было у греков ничего, что могло бы остановить болгар вплоть до ворот Константинопольских, когда сел Семеон на коня, то поднесли ему чару вина в дорогу. "На посошок". И великий воитель рухнул мёртвым под копыта коня своего. Посреди своего города, перед строем своего войска.
Здесь тоже есть свои мудрецы-книжники. Не греки - болгары. Сколько Ольга тогда разговоров наразговаривала... На каждой стоянке. Звала из этих, еще в римские времена обустроенных мест, к себе. В дебри лесные, в болота. Люди нашлись. Не одна сотня болгар перебрались позднее, по Ольгиным рассказам, на Русь. И монахи, и книжники. И просто люди сведущие.
А Святослав прошёлся собственными ножками по будущему театру военных действий.
И Доростол посмотрел, и прочие достопримечательности. Оборонного назначения. Тоже, с людьми разговаривал. Не зря в его походе на Дунай потом один из болгарских царей участвовал.
Самый страшный славянский поход на Царьград был в 860 году. Кто командовал - не известно. Тоже - какое-то инкогнито. Весело, с шутками-прибаутками вырезали и сожгли пригороды и радостно ушли. А чего не радоваться, когда ни сопротивления, ни этикетов с церемониями -- сами себе хозяева. В чужом дому.
Когда в 1453 году турки осадили Константинополь, патриарх, укрепляя проповедями своими дух защитников, вспоминал не Аттилу, не Олега, с его щитом на городских воротах. Вспоминал вот тот самый приход славян - инкогнитно-безымянный. Значит, паства помнила тот ужас. Уровень опасности был таков, что оставалось только надеяться на чудо. Как тогда. Когда 200 кораблей руссов вдруг вошли в Золотой Рог. Вдруг, потому что 30 километров Боспора, против течения на вёслах, сквозь эшелонированную систему наблюдательных постов, эта армада проскочила незамеченной. Значит был у руссов кто-то, кто эти места и высмотрел, и с системой постов разобрался.