Пейзаж души: «Поэзия гор и вод»

№ 5. Речь идет о смотрителе при Хэнцзянском павильоне на переправе, который был разрушен, но сейчас, восстановленный, установлен в мемориале Ли Бо в Цайшицзи в г. Мааньшань.

№ 6. Луна в короне: считалось, что ореол вокруг луны предсказывает ветер, вокруг солнца — дождь. Три кургана: горы близ Нанкина на восточном берегу Янцзы в древности считались сторожевыми.

Станс о горной фазанке

Над Горьким бамбуком осенняя всходит луна,
На горьком бамбуке — фазанки печальная тень,
За дикого яньского гуся выходит она:
«Меня он на север увозит на склоны Яньмэнь!»
Хлопочут подружки, стараясь ее остеречь:
«Южанку обманет, как водится, северный гусь,
Мороз над Заслоном Багровым свиреп, точно меч,
Захочешь в Цанъу, он ответит тебе — не вернусь.»
«Нет, я с этим гусем лететь не могу, хоть умри!» —
Так, слезы на перья роняя, она говорит.

754 г., зима

Южная песня на типовую мелодию в тональности «юй», фонетически воспроизводящей крик фазана.

Горький бамбук: вид бамбука, растущего на горе Горького бамбука к юго-западу от г. Чичжоу пров. Аньхуэй, имеет тонкие ветви, длинные острые листья и достигает высоты в 4 метра, если молодые побеги обычного бамбука в Китае употребляют в пищу, то у этого вида они имеют горький вкус; в поэзии он упоминается как образ горечи на душе, печали. Фазанка: в традиционном представлении это южная птица, которая не может жить на севере; прежде комментаторы считали этот образ самонамеком Ли Бо (южанина), но затем отвергли такую расшифровку. Янь: гора в Хэбэе недалеко от совр. Пекина. Яньмэнь: гора в Шаньси, на ней находилась пограничная застава, название переводится как Гусиные врата, поскольку над ней пролегали миграционные пути диких гусей с севера на юг и обратно. Багровый Заслон: так называли Великую Китайскую стену («багровый, пурпурный, фиолетовый» — цвет правителя, верховной власти). Цанъу: гора на юге, в совр. уезде Нинъюань пров. Хунань, ее другое название Цзюи, произошедшее от ее 9 вершин (то есть «9 советников» — словом «и» в древности именовались высшие советники правителя); по преданию, на этой горе похоронен мифический правитель Шунь.

Взирая на гору Цзюхуа, подношу цинъянскому Вэй Чжунканю

Я уже бывал в Девятиречье,
Видел девять гор-цветов вдали:
Словно с Неба низвергались речки,
Девять пиков-лотосов цвели.
Так хотел бы я струной певучей
Увести вас в эту даль за мной,
Где хозяин наш на белой туче
Возлежит под вечною сосной.

755 г.

Цзюхуа: одна из 4 знаменитых буддийских гор в Китае, находится в пров. Аньхуэй, уезд Цинъян, в те времена входивший в округ Сюаньчжоу в районе Цюпу; раньше она называлась Цзюцзы шань (букв. «гора с 9 детьми, 9 отпрысками» — по количеству вершин), но в 754 г. ее посетил Ли Бо вместе с тем же Вэй Чжунканом и предложил за ее красочность переименовать в Цзюхуа шань (9 гор-цветов, цветущих гор), о чем все присутствовавшие написали коллективное стихотворение, в котором Ли Бо принадлежала строка с новым названием. Вэй Чжункань(или Вэй Цюаньюй): начальник уезда Цинъян. Девятиречье: река Янцзы после Сюньяна разветвляется на 9 рукавов, здесь имеется в виду место около Чичжоу. Струной певучей увести…: попытка в переводе передать тройной смысл выражения, которое буквально означает «взмахнуть рукой», а в переносном смысле — «сыграть на цинь» с оттенком ухода в отшельнический скит; о том же отшельничестве говорит и последняя строка о возлежащем под заоблачной сосной хозяине, который буквально именуется хозяин пути на Восток: так традиционно именовали «хозяина, принимающего гостя», но восток, возможно, звучит в подтексте — то есть путь туда, где в Восточном море находится остров бессмертных Пэнлай.

Подношу Юань Даньцю, живущему в горах

Восточных гор люблю красу,
Там в пади друг мой Цю живет.
Весной он возлежит в лесу
И даже к солнцу не встает.
Душа омытая чиста,
Сосновым духом дышит он.
Ушла пустая суета,
В лазурь денницы вознесен.

734 г.

Юань Даньцю: даос с горы Хуашань (совр. пров. Шэньси), давний друг Ли Бо.

Подношу Мэн Хаожаню

Мне люб Учитель Мэн. Он смог войти
В потоки бытия совсем легко
И предпочел служивому пути
Забвенье в соснах среди облаков,
Был опьянен божественной луной,
Беспечными цветами покорен.
Склоняюсь пред душевной чистотой,
Высоким пиком видится мне он.

739 г.

Мэн Хаожань— великий поэт (689–740 гг.), отказавшийся от карьеры и богатства ради вина и отшельничества, что составляло основное содержание того особого стиля «естественной жизни», который именовался «Фэнлю» («ветер и поток», здесь переводится как «потоки бытия» — сродни омархайямовскому «ловить мгновенье»).

Посылаю Чжао Яню, помощнику начальника уезда Данту

Взойду в ночи на башню. В отдаленьи
С дерев листы нисходят в мрак речной,
Холодной синью скутаны ущелья —
Сколь дивный вид за городской стеной.
Но чуских тучек вереницы тают,
Гусей надрывным плачем ночь полна.
Ах, милый друг, меж нас такие дали!
Скорбящая душа уязвлена.

755 г., осень

Чжао Янь: близкий друг Ли Бо, ему посвящено несколько стихотворений.

Десять стихотворений во славу Гушу

1. Ручей Гушу

Мне люба безмятежность этих вод,
Восторгу моему предел неведом:
Веслом разгонишь чаек хоровод
И рыбку выловишь себе к обеду,
На ряби волн заря дрожит слегка,
По берегам — холмов наряд весенний.
Молодка, бросив пряжу полоскать,
Глядит на проплывающих в смущеньи.

2. Озеро Даньян

Оно смыкается с Первоэфиром,
Волна бежит, не зная берегов,
Купцы везут товары с края мира,
Вздымая паруса до облаков,
Широкий черепашку лист качает,
Ночные птицы в камышах видны,
Девчушка лодку к дому направляет,
Сопровождая песней плеск волны.

3. Дом почтенного Се

Зеленая гора накрыта тьмой,
Жилище Се почтенного в тиши,
Бамбуки не тревожит шум людской,
В пруду луна белесая дрожит,
Засыпал двор давно засохший лист,
Колодец рухнул, серым мхом сокрыт.
Лишь ветерок гуляет, свеж и чист,
Да под камнями ручеек журчит.