Он вновь зашуршал бумагами.
«Если бы ты не струсил, старый, - сказал я, - мог бы посмотреть, что за писульки притащил с собой этот лысый дознаватель. Авось узнал бы что-то интересное».
«Считаешь, парень, мне заняться нечем? – откликнулся призрак. – Кто-то ведь должен следить за работой пекарни, пока ты там с чистым, етить его, чаи гоняешь».
- Вот.
Жрец провел ладонью по бумаге – точно стряхнул с листа пыль. Бережно взял документ двумя руками. Поднял на меня глаза. Те блеснули. Разными цветами.
- Я всё записал, - сказал он. – Пять дней назад госпожа Белецкая обратилась в приёмную нашей обители с просьбой о помощи. Просила избавить её от посягательств нечистой силы. Она утверждала, что её прокляли. И даже назвала имя своего обидчика. По её словам, проклятие на неё наслал молодой пекарь – мастер-кулинар из Лисьего переулка. Она говорила о вас, мастер Карп. Как вам такое?
Я промолчал – делал вид, что не понял, о чём сообщил жрец. Хлопал глазами, изображая блондинку. Ждал продолжения рассказа.
- Представитель группы борцов с нечистью из нашей обители осмотрел госпожу Белецкую. И признал её подозрения небеспочвенными. Женщина действительно находилась во власти нечистой силы. Но только её тело – разум противился власти слуги Нечистого. Потому комиссия приняла решение спасти госпожу Белецкую. Для чего три дня назад группа борцов провела малый очистительный ритуал. Который не принёс ожидаемого результата. Группа борцов взяла паузу для принятия решения о способах дальнейшей борьбы с проявлением нечистой силы. Но уже вчера госпожа Белецкая сообщила, что проклятие с неё сняли. Вы сняли, мастер Карп: изгнали прятавшуюся в её теле нечисть. И за эту услугу она вам заплатила тремя молодыми клифскими волкодавами. Как вам такое?
«Вот же гадина, етить её!» - отреагировал на рассказ жреца мастер Потус.
«Обычная женщина», - сказал я.
- Клифских волкодавов Мамаша Нора мне подарила. В подтверждение чего у меня есть соответственный документ. Дарственная, а не купчая. Не желаете на неё взглянуть? Могу показать.
Дёрнулся, чтобы выбраться из-за стола и пойти за документом. Клифы вскочили с места, желая последовать за мной. От их резких манёвров завибрировал пол.
Но младший дознаватель меня остановил.
- Не нужно, мастер Карп, - сказал он. – Я вам верю. Точнее, факт существования соответствующей дарственной я уже выяснил в гильдии стряпчих, где сохраняют копии выданных документов.
Я вернул свой зад на лавку – клифские волкодавы застыли, выжидающе поглядывали на меня. Покачал головой. Собаки печально вздохнули, уселись плечо к плечу, всем своим видом выказывая готовность исполнить любую мою просьбу. Надя повернула морду к жрецу, клацнула зубами – намекнула тому, чтобы не расслаблялся. Служитель Хакин вздрогнул.
- Если я что-то когда-то и изгонял из женщин – то только лишнюю энергию, избыточный вес и дурь из их мозгов, - сказал я. – Госпожа Белецкая – не единственная, кто обращался ко мне за помощью.
- Очень интересно.
Жрец поглядывал на собак. Я не уверен, что он понял смысл моих слов. Младший дознаватель занервничал. Он сжал кулаки, пытаясь унять дрожь в руках. Я невольно восхитился его смелостью: от того взгляда, каким сверлили его псы, у меня бы не только руки задрожали.
- Беда женщин Персиля – это нехватка мужчин, господи младший дознаватель. Это и есть их проклятие. И мне очень приятно бороться с этой проблемой. Помимо Мамаши Норы, ко мне за помощью обращались и другие жительницы города. В настоящее время я провожу БЕСПЛАТНЫЕ сеансы помощи для двух одиноких женщин. Улучшаю им самочувствие, настроение… Ну, и… что там ещё может улучшить проведённая в постели с умелым мужчиной ночь? Причём, повторяю: то молоко, что приносили мне вдовы, являлось их даром. А не выполнением моих требований.
Служитель Хакин вымученно улыбнулся, будто бы призвал меня успокоиться. Или же таким образом он успокаивал сам себя. На лысой голове младшего дознавателя выступили капли пота – заблестели в свете фонаря, точно бисер.
- Не переживайте вы так из-за этого молока, мастер Карп, - сказал жрец. – Оно меня не интересует. С молоком пусть разбираются гильдии.
- А что интересует вас?
Я не удержался – стрескал ещё кусок хлеба с мёдом: беседа беседой, но завтрак никто не отменял. Служитель Хакин последовал моему примеру. К мёду он не прикоснулся, но кусок медового батона проглотил с видимым удовольствием. При этом жрец делал вид, что в уме пытался сформулировать ответ на мой вопрос. Хотя я прекрасно видел – чистый медлил с ответом: не желал говорить с набитым ртом.
- Меня интересует, какие методы вы использовали, когда прогоняли из госпожи Белецкой нечистую силу, - сказал младший дознаватель.
- Методы?
Я показал, что задумался. В честь такого дела схомячил ещё один бутерброд. Но голод лишь усилился – похоже, я нервничал: в таких случаях всегда испытывал жор. Бросил по куску хлеба собакам. Те поймали угощение налету – поблагодарили взмахами хвостов. Повернулся к жрецу, почесал подбородок. И лишь теперь изобразил озарение.
- Понял!
Торжествующе направил в потолок указательный палец.
- Я угостил её хлебом! Наверное. Хотя… точно не помню. Но ведь вы же говорили, что нечисть не выносит запаха выпечки – наверное это и сработало. Да и вообще: в моём доме постоянно пахнет хлебом. Ведь здесь пекарня. Потому у меня и не заводится вся эта нечистая гадость.
Служитель Хакин вновь взял из папки лист бумаги с записями рассказа Мамаши Норы. Похоже, тот помогал жрецу сосредоточиться.
- Значит, вы утверждаете, что не проводили никаких ритуалов с участием госпожи Белецкой? – спросил младший дознаватель. – И не опрыскивали её каким-либо чудо-зельем?
Я покачал головой.
- Какие ритуалы, господин младший дознаватель? Я кулинар, а не борец со злом. Моё дело – выпекать хлеб. А с нечистью, вы уж меня простите, разбирайтесь сами: тут я вам не помощник. Ничем я на Мамашу Нору не брызгал. Моя брызгалка оказалась к такому подвигу не готова. Признаюсь вам честно: я не пустил госпожу Белецкую в свою кровать. Хотя она очень хотела туда попасть. Из-за этого мы с ней даже поссорились. Наверное, своим подарком она пыталась со мной помириться. Я говорю о клифских волкодавах.
- Помирились?
- Мне казалось, что да.
Младший дознаватель пристально смотрел мне в лицо, словно пытался прочесть на том: солгал я ему или сказал правду. Я поочерёдно сфокусировал взгляд то на зелёной, то на голубой радужке его разноцветных глаз. Голубой показался мне похожим на кусок льда. Зелёный напомнил о любимом газированном напитке из прошлой жизни. Служитель Хакин склонил голову, вновь уставился на бумагу. Зашевелил губами, что-то перечитывая.
- Действительно, - наконец, сказал он. – Госпожа Белецкая не упоминала ни о каких зельях или ритуалах. По её словам, проклятье исчезло само. После визита в ваш дом…
- Хлеб! – сказал я. – Запах хлеба!
- …И после того, как она передала вам дарственную на трёх клифских волкодавов.
- Добровольно передала! – уточнил я.
Пальцы служителя Чистой силы смяли края бумаги.
Жрец поёрзал на лавке.
- Я… должен уточнить у вас ещё один вопрос, мастер Карп, - сказал он. – В своём рассказе госпожа Белецкая поведала нам о том, как вы явились в её спальню и угрожали ей…
Служитель Хакин замолчал, пробежался глазами по строкам на бумаге.
- Вот оно – это место. Я процитирую вам слова госпожи Белецкой, мастер Карп. «Пекарь подошёл ко мне. Я поняла, что он хочет меня убить. Но он не схватился за оружие. Я увидела, как из его штанов появилась ужасная змеиная голова. Гадина была просто огромной. Она всё выползала и выползала. Смотрела на меня своими маленькими глазками. Я так испугалась, что лишилась чувств». И вот: «Когда я уже уходила из его дома, то спросила пекаря, действительно ли я видела в его штанах змею. И Карп снова показал мне её. Это было ужасно». Как вам такое, мастер Карп?
Я пожал плечами.