«Посмотрите вправо, юноша, — сказал профессор Рогов. — Видите у дальней стены центрифугу комплексного рассеивания энергии? Снаружи это устройство похоже на макет водонапорной башни. Рядом с ней покрытая металлическим напылением дверь. Вам туда».
«Если продать все эти железки и стекляшки, етить их, денег на сытую жизнь хватит не только тебе, но и внукам твоих внуков», — сказал в моей голове голос мастера Потуса.
Я потерял призрака из виду, когда спустился вниз. Но почему-то не сомневался, что привидение старого пекаря сейчас вертелось около тех штуковин, что смахивали на стеклянные модули орбитальной станции в уменьшенном масштабе. Любая металлическая конструкция из этого зала произвела бы сильное впечатление на жителей нынешнего Крельского царства. Она намекала на то, что тысячу лет назад либо железо ценилось меньше, чем теперь; либо что попечители древней Норвичской академии магии не экономили на обучении студентов.
«Наше с тобой дело, старик — продавать хлеб, — сказал я. — Сдачу древних артефактов на металлолом оставим на чёрный день. Сейчас наша задача не деньги раздобыть: в них я пока не нуждаюсь. Цель номер один — запустить производство хлебобулочных изделий. Так что меньше таращись по сторонам, старик. И выброси из своей призрачной головы все эти мародёрские идеи».
Я проследовал к выходу из Седьмой лаборатории. Отметил, что с доставкой через неё грузов не должно возникнуть серьёзных проблем. Ширины прохода между загромождавшим помещение оборудованием позволяла использовать даже небольшие тележки. Смущало лишь расстояние — в одиночку тут не побегаешь. Впрочем, сам я таскать тяжести и не собирался. Распахнул очередную дверь, шагнул в ту самую Центральную галерею, о которой так много слышал от профессора.
Магический аналог детектора движения сработал чётко: над моей головой раздался громкий щелчок — засветился фонарь. Его свет поначалу показался мне тусклым. Это после той иллюминации, к которой я успел привыкнуть в Седьмой лаборатории. Но справа и слева от меня стали звучать всё новые щелчки. Их звук постепенно отдалялся. Фонари вспыхивали на стенах и на сводчатом потолке по всей протяжённости широкого коридора. Свет волной устремился в обе стороны от меня, разгоняя тысячу лет царившую в Центральной галерее тьму.
«Куда, мэтр?»
«Налево».
«Налево — это по-нашему».
Я указал на дверь.
«Здесь?»
«Да».
«Замечательно. Но всё же, далековато придётся ходить. Сколько я сюда топал от Седьмой лаборатории? Минут пять?»
«Четыре минуты и шестнадцать секунд», — ответил профессор Рогов.
«Всё равно далеко. Придётся раздобыть тележки, чтобы грузчики могли доставлять сразу большой объём. Или найти побольше грузчиков».
«Что и куда вы собираетесь перевозить, етить вас?» — спросил мастер Потус.
Призрак вынырнул из стены. Пока я отмерял длину коридоров, привидение шарило по комнатам подземелья. Через внутренние стены и сквозь внутренние двери она проходило без труда. А вот выйти за пределы помещений бывшей Норвичской академии магии старый пекарь не сумел, хотя и не раз пытался. Магия по-прежнему окутывала логово Мясника непроходимым ни для кого, кроме меня, невидимым коконом.
Мастер Потус замер, дожидаясь моего ответа.
— Сейчас увидишь, — сказал я.
Звуки моих слов эхом заметались под сводами Центральной галереи: пока у них тоже не получалось просочиться сквозь стены. Я вновь мазнул взглядом по ничего не говорящей мне эмблеме на стене, помечавшей вход в очередное помещение (видел их по ходу уже столько, что рябило в глазах). Без особых усилий распахнул серебристые створки дверей. Снова не услышал ни скрипа, ни даже шороха — до того, как над моей головой с уже привычными щелчками стали вспыхивать светильники, такие же ослепительные, как в Седьмой лаборатории.
В этот раз я быстро привык к ярому свету. Шагнул внутрь студенческой алхимической лаборатории. Пробежался по ней взглядом. Отметил, что примерно такой я её и представлял — заставленной всякой всячиной из наборов для юных химиков и с декорациями из фильмов о безумных учёных. Даже не сомневался, что найду здесь множество столов со стеклянными колбами, пробирками и змеевиками. Стеллажи с бесчисленными коробками, глиняными баночками и бутылками, заполненными разноцветными жидкостями и порошками.
Шарил глазами по помещению, пока не обнаружил то, ради чего сюда явился. Увидел у стены ряд из тех самых «больших многофункциональных духовых шкафов», о которых мне рассказывал мэтр Рогов. Шкафы совсем не походили на уже ставшие мне привычными местные печи. Но и не выглядели, как знакомые мне с детства духовки. В первую очередь потому, что почти полностью состояли из стекла — эдакие прямоугольные стеклянные витрины размером со средний микроавтобус и с функциями продвинутой электрической печи.
— Вот, старикан, — сказал я. — Смотри. Здесь мы и будем выпекать наш хлеб.
Глава 6
Утром я с ностальгией вспоминал ночи, проведённые в трактире. До переезда в собственный дом я спал по ночам регулярно. Как нормальный, успешный человек. Но стоило лишь обзавестись недвижимостью в столице — и на сон уже получалось урвать не больше четырёх часов в сутки. Для молодого здорового организма подобный недосып не грозил стать трагедией. Особенно с учётом тех магических плетений, что регулярно добавляли мне бодрости и энергии. Но замену здорового сна работой я не считал хорошим признаком.
Успокаивал себя тем, что скоро вся эта суета с открытием пекарни закончится. По моим прикидкам, случится это не позднее, чем через два десятка дней. Тогда я вспомню о том, что труд вовсе не облагораживает человека, а превращает его в лошадь. Сменю рабочую одежду на дорогой наряд, соответствующий образу успешного гениального кулинара. Вновь буду тратить время лишь на сон, еду и развлечения. Ну и на то, чтобы раздавать ценные указания работникам. И, конечно же, выделю время на общение с женщинами.
Пока мне в Норвиче удавалось изредка «общаться» лишь с разносчицами в трактирах. Те встречи были приятными и не слишком затратными. Но их недостаточно для моего юного, переполненного гормонами организма. Я успокаивал себя тем, что скоро, совсем скоро ярким метеором ворвусь в столичное общество. Сходу покорю пару десятков молодых, богатых и любвеобильных красоток. Дамы будут согревать меня томными взглядами и жаркими телами, драться за возможность одарить меня молоком…
Ну а на сегодня у меня были другие дела.
Разбудила меня Шиша. Я с трудом разлепил веки. Отметил, что за окном почти рассвело. Уловил в воздухе запах дыма — поинтересовался, откуда он. Узнал, что моя будущая продавщица взвалила на себя обязанности повара: приготовила завтрак — сварила перловую кашу. Для чего ещё затемно растопила печь. Об этом мне наперебой сообщили Шиша и мастер Потус.
Девчонка не хвасталась своим поступком: не считала его за подвиг. Но явно была довольна тем, что оказалась полезной. Нахваливала кашу. А вот призрак старого пекаря твердил об ином. Рассказывал, что печь оказалась в нормальном состоянии, что она без проблем справится со своим предназначением. Заявил: мне нет нужды спускаться для выпечки хлеба в «колдовское подземелье».
Моя идея переделать алхимическую лабораторию в пекарню не понравилась старику. Во-первых, потому что лаборатория была «далеко от магазина» — «устанешь бегать». Ну а во-вторых: «стеклянные махины», которые я собирался использовать вместо привычных для мастера Потуса печей, вызвали у призрака яростный протест. Я выслушал от призрачного старика много «лестных» слов и в их, и в свой адрес.
Я сходу отмёл доводы и возражения старого пекаря. Выступил эдаким двигателем прогресса, хотя и продвигал оборудование тысячелетней давности. Описал призраку достоинства духовых шкафов. Рассказал, что они легко поддерживали нужную температуру, разогревались почти мгновенно, не использовали топливо: их магическая начинка подпитывалась напрямую от Малого накопителя академии.