— Я хотел бы увидеть нынешнего хозяина пекарни. Мне сказали, что ею теперь владеет старший сын мастера Потуса. Это так? Как я могу его найти? Мне сообщили, что он желает продать это предприятие. Передайте ему, что мне хотелось бы обсудить с ним условия сделки.
Над моей головой раздался грохот: в комнате на втором этаже что-то упало. На меня с потолка посыпалась известь. Потревоженные мухи снова принялись наворачивать круги.
Продавщица побледнела, испуганно вскинула взгляд вверх, прислушалась.
Я указал пальцем в потолок.
— Господин Потус сейчас у себя?
— Н…наверное, — с трудом выдавила из себя продавщица. — Злится.
«Надеюсь, он не напился до невменяемости. Мне кажется, или он там крушит мебель?»
«Судя по звуку, упало что-то небольшое, — ответил профессор, — но тяжёлое и с приличной высоты: возможно со шкафа или даже с потолка».
— Позовите его, будьте так любезны, — попросил я.
Девица снова помахала ресницами.
— Так… хозяин умер, — сказала она.
— Я говорю о новом владельце пекарни: о господине Потусе-младшем.
— Эта… сын мастера Потуса здеся не живёт, — сказала продавщица. — Он не часто к нам заходит. Всё больше Полуша к нему наведывается. Но его дом туточки: неподалёку. Щас его позовут, господин хороший. Погодите малёха. Вон, можете присесть на лавку. Я щас.
Продавщица сорвалась с места — две привлекательные выпуклости третьего размера маняще закачались под её платьем. Девица обогнула прилавок, торопливо прошагала к входной двери, оставив после себя в воздухе едва уловимый кисловатый запах пота. Я услышал, как она кого-то зычно окликнула (должно быть одного из носившихся по переулку мальчишек). Что именно она тому велела, не разобрал.
— Щас приведут его, — сказала девица, вернувшись в магазин.
Вдруг словно что-то сообразила: окинула меня заинтересованным взглядом. Заценила обувь, одежду. Рассмотрела и кольцо гильдии поваров на моей руке — в удивлении вскинула брови. Приподняла лицо, заглянула мне в глаза. «Раз, два, три», — сосчитал я неторопливые взмахи её ресниц. Никакого кокетства в действиях продавщицы не заметил — только любопытство.
— Так эта… вы наш новый хозяин? — спросила она.
О том, что совсем скоро стану владельцем хлебопекарни, я понял, едва увидел Потуса-младшего. У того на лице читалось: в этот раз он точно не упустит покупателя. Низкорослый наследник мастера Потуса вцепился в меня, как клещ — образно выражаясь. Собственным телом отрезал мне пути к отступлению: заслонил собой выход из магазина; запел соловьём, расхваливая предприятие покойного родителя.
Сообщил, что пять поколений его предков состояли в гильдии поваров; дед и отец — были известными в городе пекарями («Наш хлеб весь город знает!»). Но он и его младший брат нарушили семейную традицию. Младший служил в городской страже. А сам наследник нашёл своё призвание в работе с кистями и красками. Его дети тоже не проявляли желания по примеру деда «дышать пропитанным мукой воздухом и возиться с тестом».
Прежде чем озвучить цену унаследованному от отца имуществу, Потус-младший устроил мне экскурсию по дому. Провёл по жилому второму этажу: сообщил, что вся расставленная по комнатам мебель входила в стоимость предприятия. Познакомил меня с расположением погребов и кладовок. Похвастался «всего лишь десять лет назад» обновлённой крышей. Ну и, конечно, показал саму пекарню — заваленную мешками с мукой, мисками и кадками.
Не знаю, как выглядели изнутри пекарни в моём прошлом мире, но просторный зал кондитерского цеха покойного мастера Потуса поразил меня лишь размером печей: таких больших мне раньше видеть не доводилось. А в остальном — увиденное стало своеобразным гимном ручному труду. Ни тебе замысловатых приспособлений, ни умных механизмов. Всю технику в пекарне заменял улыбчивый кудрявый паренёк — Полуша.
Полуша показался мне эдаким простоватым рубахой-парнем: совсем ещё молодой парнишка — на пару лет младше меня нынешнего, с широкой белозубой улыбкой, открытым взглядом небесно-голубых глаз и без признаков лишнего интеллекта. Я посмотрел на его мускулистые руки с сардельками-пальцами, на толстые ноги и широкие плечи.
«Хоть впрягай парня в повозку вместо лошади, — подумал я. — С таким работником механизмы в пекарне мне и не понадобятся. Подниму-ка я парню зарплату вдвое. Чтобы не сбежал. Где я другого такого красавца-силача найду? Не самому же мне корячиться на этой кухне. С моим тщедушным тельцем я тут много не наработаю. Уже после первого замеса теста протяну ноги. Зарядку что ли начать делать по утрам?»