— Гадство, — пробормотал я. – Срезать бы с калитки замки… Отбой, мэтр! Не будем ничего срезать – пока. Вот не хотел же светиться! Ладно. Попробуем обойтись без магии. Ведь обходятся же без неё воришки и почтальоны. Ух ты. В вашем языке есть слово «почтальон». Интересно. Разберёмся с этим позже. А пока… почему я не сокол, почему не летаю? Придётся лезть через забор.
Я запрокинул голову – оценил высоту ограды. Не кремлёвская стена. Спортсмен бы с такой преградой наверняка бы справился – какой-нибудь обычный олимпийский чемпион по прыжкам в высоту… с шестом. Но я-то зарядку начал делать совсем недавно. Не уверен, что у меня получится… без шеста. Чтобы проверить свои силы, я подпрыгнул. И даже вытянул при этом вверх руки. Почти дотянулся до вершины забора!.. Почти. Прыгнуть бы ещё на полметра выше!.. И до верхней точки на ограде осталось бы всего метра два.
— Что-то не очень мне помогла твоя зарядка, мэтр, — сказал я. – До середины этого заборчика я бы допрыгнул и в прошлой жизни – не помешал бы никакой живот. С животом я бы эти доски может и проломил бы без всякой магии – одним только своим весом. Что-то наш старикан помалкивает. Неужто я отошёл достаточно далеко от дома, и он нас не слышит?
«Делать мне больше нечего, как только подслушивать ваши разговоры, — тут же подал голос мастер Потус. – Некогда мне отвлекаться на вашу болтовню, етить её. Я слежу за работой пекарни, парень. Кто-то же должен этим заниматься, если её у нового хозяина одни только бабы на уме. Пшеничный хлеб, между прочим, почти закончился! А этот лодырь Полуша только-только вынул из печи новую партию».
«Нам твои советы тут и не нужны, старый. Не отвлекайся на нас. Продолжай следить там за порядком. А вот от твоей помощи, мэтр, я бы не отказался. Не работает «антистарость». Что-то я не ощущаю себя великим спортсменом. Хотя ты говорил, что почувствую результаты от твоей магии уже после нескольких занятий. Но пока я замечаю лишь, что моя жопа осталась такой же тяжёлой, как и прежде. Что скажешь, профессор?»
«Вы неверно понимаете назначение комплекса плетений «антистарость», юноша, — сказал Мясник. – Он в первую очередь предназначен для укрепления вашего тела. Благодаря его воздействию уже сейчас ваши мышцы хрящи и сухожилия могут справляться с большими нагрузками, нежели до начала применения комплекса. На силе, скорости и выносливости он тоже скажется. Со временем».
— У меня сейчас нет этого времени мэтр, — сказал я. – Мне нужно перелезть через забор. Желательно так, чтобы со стороны не казалось, что я использовал для этого магию – левитация не прокатит, хотя решила бы задачку. Ломать доски – тоже не вариант. А допрыгнуть до вершины ограды, чтобы просто перелезть через неё, у меня не получается. Или ты предлагаешь сейчас уйти и вернуться к этому забору после месяца упорных тренировок?
«Вы можете использовать обычные мышечные «усиления», Егор. Бросить плетения на группу мышц, что отвечают за прыгучесть вашего тела. Ещё несколько дней назад такое действие обязательно бы привело к тем или иным повреждениям, как в случае с уклонением от снаряда стреломёта. Но теперь вероятность получения травмы снизилась до двадцати семи процентов – именно благодаря той самой «антистарости», юноша».
Я в очередной раз пнул забор – теперь уже от досады: из памяти пока не выветрились те малоприятные впечатления о последствиях надрыва мышц спины. Двадцать семь процентов – это далеко не ноль. Даже если смогу прыгнуть на нужную высоту, совсем не значит, что смогу ухватиться за вершину забора. Не с болью в спине; или в ногах. Снести бы эти ворота парочкой мощных заклинаний, забросить псов на крышу, а хозяев дома превратить в лягушек (хоть профессор и твердил, что подобные превращения невозможны).
Вздохнул, попятился на дорогу, не спуская глаз с вершины ограды: примеривался. Я давно уяснил, что использовать магию, не имея на руке кольца соответствующей гильдии – небезопасное занятие. Обитель жрецов Чистой силы находилось не так далеко от Персиля. И мне не очень-то хотелось устраивать разборки с этими магоненавистниками. Особенно после рассказов профессора Рогова о его казни. Я никогда не любил жару. И поэтому считал очистительный костёр не самым привлекательным развлечением.