— Только английский, Кван. Английский. Между собой мы говорим на четырех разных диалектах. Так что давайте говорить по-английски, как мы изначально договорились». Он повернулся к Ван Тонгу. — Какие-нибудь проблемы с яхтой?
Ван потряс головой - нет. 'Как дела. Джонни все проверил. Он уже на борту.
Джонни. Матрос. С этой татуированной бабочкой на руке. Тот, кто посетил Чен-ли в тюрьме. Теперь он командовал яхтой герцога.
Винг улыбнулся и повернулся к группе. «Вы поймете, что Джонни будет очень плохим капитаном. Недалеко отсюда яхта попадет в аварию. Вас тайно спасет подводная лодка и ваши ошибки. — снова засмеялся он, — будут похоронены на морском дне.
У меня было ощущение, что эти "ошибки" были людьми наверху в доме. Не так уж трудно было разгадать их план. Спасение подводной лодкой было хорошим и умным трюком. Но инсценировать крушение было чистой воды гениальностью. Старый трюк — скрыть одно преступление, совершив другое. Они могли бы представить это как неудавшийся угон самолета с телами британцев на борту в качестве молчаливых свидетелей. Нескольких жирных следов пребывания Чэнь-ли на борту было достаточно, чтобы указать, что он утонул в море. Вы не сможете перерыть весь океан, чтобы найти тело. Я задавался вопросом, пойдет ли Джонни, «капитан», на яхту ради подлинности всего этого. Это была бы хорошая тяга. Его татуировка приковывала его к Чен-ли, тем, что её можно было увидеть за милю. Я задавался вопросом, поразило ли это уже Джонни. Я решил, что мать Джонни должна побеспокоиться об этом.
У меня самого было несколько опасений. Например: как обезвредить подводную лодку? Как я мог спасти пожилую пару и девушку?
"Что касается девушки..." Это был третий мужчина, который открыл рот. Он выглядел самым крутым из всех, и у него был полный набор зубов из нержавеющей стали. Когда он улыбался, он был похож на механическую акулу. А теперь он рассмеялся. — Я имею в виду, — сказал он с похотливым, хитрым взглядом, — зачем нам убивать ее сейчас? Мы все могли бы насладиться ей — возможно, в море. Его смех превратился в лихорадочное хихиканье. Его план получил широкое признание. Ван и Квам тоже улыбнулись.
Винг По снисходительно рассмеялся. — Хорошо, — сказал он. Тогда развлекайся. Он повернулся к дворецкому. — А ты, друг, уже знаешь, что делать?
Дворецкий, похоже, воспринял вопрос как оскорбление. Конечно, он знал, что делать. «Убить несколько человек, а затем садиться на борт». Казалось, он почти стыдился этих маленьких работ. Но у него была на это своя причина. Бородавка на лбу указывала на то, что он клон. Он унаследовал ужасные способности Лао Цзена и сопровождавшее их высокомерие. Было заметно, что ему не нравится подчиненное положение. Вин По изучал лицо клона. — Не волнуйся, Хун Ло. Твое время придет.'
О, Боже. Если бы это был комикс, у меня бы сейчас над головой загорелся свет.
Следовать этому сценарию.
Дворецкого — клона — звали Хун Ло. Хунг Ло приехал из Лондона с Вингом. Билет Ло был заказан обратно в Лондон вместе с Вингом. Сегодня в десять. Но Хунг Ло рассчитывал попасть в эту лодку. Итак, Чен-ли, его двойник, будет в самолете. Красавец-двойник.
Конечно, в аэропорту полно копов. Но у него будут все соответствующие удостоверения личности и британский паспорт, все в порядке, а также доказательство того, что он только что прибыл из Лондона. Несомненно, в аэропорту найдутся люди, которые поклялись бы, что видели его там несколькими вечерами ранее. Я мог бы забыть о слежке за этой субмариной. Я бы побеспокоился о слежке за самолетом позже.
Пришло время побеспокоиться о другом.
Комиссия продолжила свой контроль там, на террасе. Я молча заскользил по дому. Дверь была заперта. И окна, казалось, были там просто для удовольствия. Прочные бесшовные арки — как свод собора — сделаны из толстого, небьющегося стекла, надежно запечатаны и вставлены в камни. Свежий воздух был поэтому вопросом для кондиционирования воздуха. Только на четвертом этаже окна были настоящими. Большие окна, которые могут сдвигаться горизонтально. Одно из них было открыто. Это была, как говорится, единственная лошадь, на которую можно было поставить. Камни, из которых они построили этот дворец, вовсе не были маленькими. Это были большие плоские камни неправильной формы, сложенные вместе через неравные промежутки времени. Точки опоры иногда находились на расстоянии полутора метров друг от друга. Во всяком случае, я только начал подниматься вверх. Когда я был на высоте около тридцати футов в высоту, я понял, что я не Тарзан. Тридцать футов в высоту — плохая позиция, чтобы понять, что ты не Тарзан. Еще хуже осознавать, что ты застрял в простой стене из камня, и поблизости нет другой точки опоры. И вот тогда та нога, на которой я балансировал, сорвалась, и я остался болтаться на левой руке, которая застряла в нише над моей головой. Это все, что удерживало меня там. Падение не убьет меня сразу, но дело было не в этом. Это будет стоить жизни девушке и пожилой паре.