О боже. Но: наконец действие:
Я припарковал машину за рощей и продолжил путь через небольшие кусты к задней части поместья. Это был приют, который они арендовали для себя. Дом с соломенной крышей, излучающий странную атмосферу. Было очень тихо.
Слишком тихо.
Я огляделся. Рядом с главным домом стояли два маленьких домика, одинаково странных. Ближайший находился примерно в двадцати ярдах от главного здания. Оба были заколочены. Интересно, какой из них использовал Мейс. Я был почти уверен, что он больше не использует его.
Я перешел от одного дерева к другому и добрался до второго дома. Я также получил вид на подъездную дорожку. Моя удача была слишком хороша, чтобы быть правдой. Там стояла машина.
Это был старый американский универсал. Эти старые псевдодеревянные борта Шевроле 1952 года. Багажник на крыше был забит багажом. И рыболовными снастями.
Куда бы они ни пошли, они не ходили на рыбалку. Но они собирались куда-то ехать, а я прибыл как раз вовремя.
Я добрался до другого дома. Дверь была заперта. Я заглянул внутрь через одно из витражных окон. Я потянулся к окну. Она открылась. Может быть, слишком легко. Я приготовил Вильгельмину и вошел внутрь.
Если бы в этом замешан кто-то, кроме Мейса, у меня были бы проблемы. Эти старые половицы выдавали меня при малейшем движении. Они скрипели под моим входом. Но если кто-то был там, он молчал.
Я продолжал идти. На нижнем этаже было всего две комнаты, и они казались пустыми, очень пустыми. Камин был увешан медными горшками и чистой, но обгоревшей решеткой.
Я поднялся по лестнице.
Ванная комната.
Это было его место в домк. Магнитофон Мейса все еще лежал на кровати. Мощный бинокль по-прежнему торчал из окна. Кровать представляла собой сплетение простыней. Мейс и Пирсон спали здесь по очереди. В углу была одна выставка консервных банок. Слабый запах рыбы все еще висел в воздухе.
Следов борьбы не было.
Какие хорошие новости это может означать. Что-то заставило их отойти от своего поста. Но это не обязательно означало, что они мертвы.
Я посмотрел в бинокль. Я видел Чен-ли в доме. Он разговаривал с двумя мужчинами. Я мог видеть их ноги, но их лиц не было видно. Я воспользовался диктофоном, чтобы передать сообщение Долорес. Эта штука была в беспроводном контакте с той красавицей в чайной. Потом я снова спустился вниз и вылез в окно.
Моросящая погода. Я чувствовал себя неловко. Я думал, что это погода. Но опять же, я подумал, что это может быть предупреждением.
Я направился ко второму дому. Тому, который был ближе всего к основному зданию. Доски, которые были забиты в дверь, были вырваны. Я сжал Вильгельмину и открыл дверь.
То, что я там увидел, заставило мой желудок сжаться.
Повсюду была кровь. Старый деревянный пол был пропитан ею и окрасился в непристойный цвет смерти. Она застыла между швами половиц. Белая хлопчатобумажная мебель была перемазана ей. Наручные часы AX лежали раздавленными. Пистолет 38-го калибра от AX лежал весь в крови, на посыпанном мукой стуле. И топор, окрашенный в красный цвет, лежал рядом с камином.
Камин.
Он все еще горел. Еще давал тепло. На решетке лежала куча теплого пепла. В углу, рядом с костром, лежала... рука. Я услышал очень странный шум, а потом понял, что добавляю свою рвоту к этому беспорядку.
Я пошел на кухню и открыл кран, потом плеснул холодной водой на лицо и просунул запястье под кран. Мои уши защипало. Я выключил кран. Мне показалось, что я что-то услышал. Скрип деревянного пола.
Глава 18
Тара рассказала мне позже, но я могу сказать и сейчас. В правильном порядке.
Роско она не видела. Но и не оглядывалась. Она знала, что он там. Вместе со мной. В ресторане. Она вошла в Общество Фезерстоуна, как и планировалось, в 14:30. На шее у нее была ниточка жемчуга, способная передать любой разговор в радиусе пяти метров от нее на трубку через улицу. В сумке у нее был тот самый диктофон, который она использовала накануне.
Тара чувствовала себя хорошо.
Администратор заметила, немного раздраженно, что Тара пришла слишком рано. Пэм Кон провела ее в ту же комнату ожидания на втором этаже, что и накануне, и предложила ей еще одну чашку чая. Она оставила ее, чтобы изучать те же журналы.
На этот раз Тара взяла чашку чая. От него исходил приятный запах корицы. Она окунула палец в жидкость и слизнула его. Моя девочка получила пятерку по химии не просто так. — Чай, — прошептала она жемчугу и «Сони», — наполнен метаквалоном. Она насчитала около пятисот миллиграммов. Это лекарство дает вам то, что они называют «хорошо подготовленным». С одной стороны чувство сонливости, с другой чувство приподнятости. Что касается самого удара, то он может убить вас двумя способами. Сам наркотик, или отсутствие этого наркотика. Симптомы абстиненции сходны с симптомами эпилепсии — несколько дней приступов, которые могут закончиться полным коллапсом: смертью. Эти люди здесь знали, что они делали. Этих пятисот миллиграммов было достаточно, чтобы снести вам голову. По крайней мере, достаточно, чтобы заставить вас думать, что ваша тетя Миртл восстала из мертвых.