− У меня есть шанс на победу в конкурсе! – вот единственное, что он действительно понял, порадовался, а теперь ждал ее с победой, не отвлекая своими новостями.
Что за ним внимательно следил человек в черной куртке, он не заметил. Как он пошел за ним в уборную – и подавно. Ему просто внезапно перегородили путь.
− Ты хоть знаешь, кто такой Оливер Финрер на самом деле? – спросил у него мужчина.
Берг посмотрел на него внимательно и только руки на груди скрестил.
− Он – убийца…
− Вы хотите драки? – прямо спросил Берг.
− Хочешь, я покажу, как это было? – внезапно спросил мужчина, вместо привычных пространных рассуждений о главном запрете.
− Как это? – ошарашенно спросил Берг. – Что вы мне показать можете?
− Запись с камеры, на которой твой Оливер Финрер зверски убивает человека.
− Он…
Берг вдруг запнулся, не найдя аргумента.
− Ты хочешь это увидеть своими глазами? – спрашивал мужчина.
− Да, но… кто вы, черт побери, такой?
− Мое имя Питер Дейвиш. Я отставной элитник и глава охраны нынешнего префекта. Если не веришь, могу документы показать.
Он даже достал из внутреннего кармана идентификационную карту, но Берг не стал на нее смотреть.
− Но почему вы готовы мне это показать? Разве это не секретно?
− Нет, это не секретно, − махнул рукой Питер. – Просто это так страшно, что показывать можно не всем, а ты умный парень, это сразу видно. Мне показалось, что ты достоин правды.
Тогда Берг и согласился. Пошел с незнакомцем в дом нынешнего префекта, сел перед монитором, куда его посадили, и собрал в кулак все мужество, чтобы встретиться с истиной.
«Если после увиденного мое мнение не изменится, я ему врежу», − решил для себя Берг.
Будто читая его мысли, Питер хмыкнул. О том, что разговоры о Финрере доводят его до бешенства, Питер, конечно, не говорил и что хотел сам стать героем, вместо вот этого малолетнего подонка, тоже.
Он просто молча включил запись и наслаждался тем, как меняется лицо восторженного мальчишки.
Звука у записи не было, зато было хорошо видно, как Оливер рвет бумаги, как смеется префект и как потом резной нож для бумаги входит в живот человека.
Взгляд у Берга менялся. Его решительность превращалась в ужас, потому что видел он не человека, а настоящего зверя, который рвал ножом человеческую шею, заливая все вокруг кровью, а потом еще вгонял с диким криком, не слышным, но буквально ощутимым, нож в глаз.
− Каково? – спросил Питер с усмешкой.
Берг только сглотнул, видя, как четырнадцатилетнего Финрера – того, которого он знал лично, благородного и сдержанного – хватают охранники и с трудом отдирают от мертвого истерзанного тела.
− На самом деле он убил его, потому что префект его уволил, − сказал Питер и едва не рассмеялся, когда восторженный фанат Финрера посмотрел на него с болью во взгляде.
− Этого не может быть, − буквально простонал Берг.
− Тебе перемотать? Там по губам префекта можно прочесть слова про увольнение.
− Нет, не надо, − спешно мотнув головой, сказал Берг и, встав, дернулся к двери.
− Она заперта, − предупредил Питер. – Я не могу тебя отпустить, пока не буду уверен, что ты в порядке.
− Да как? Как такое… и вот это… это существо получит потом свободу? – испуганно спросил Берг, оборачиваясь.
− Нет, не волнуйся. Он на ЗиПи3, − спокойно сказал Питер. – Люди, знающие правду, об этом позаботились, так что приговор был изменен только формально. Выпей.
Он протянул Бергу рюмку и будущий космический патрульный выпил, даже не думая о том, что пить не собирался ничего крепкого никогда. Тогда ему нужно было выпить, чтобы как-то жить с тем, что все в этом мире не так, как он своей дурной башкой представлял.
«Вот так. На людях само благородство. Даже тетиву с лука снять и отдать, а на самом деле…»
Берг даже думать не хотел, что на самом деле произошло, но Карин правду рассказать не смог, просто осторожно переводил тему. Она любила технику, он любил космос – и черт с ним, с этим Финрером, а теперь этот долбанный Финрер сидел перед Бергом и внимательно смотрел ему в глаза.
− Не дури Карин голову, − сказал он, скалясь. – Ты – тварь, и все твои действия – животная нечеловеческая блажь.
− Именно поэтому я еще не перегрыз тебе глотку, − в тон ему ответил Шеф. – Но ты прав, у твоей Карин в голове каша, только она сама ее придумала. Я здесь ни при чем.
− Ага, я знаю, какой ты на самом деле.
Шеф просто рассмеялся, прекратив злую игру в гляделки.
− Иди ты на хуй, знаток. Ты хороший боец и это единственная причина, почему я еще тебя не убил, но будешь вякать – я тебя трахну!