До сих пор Атею не приходило в голову мысль о том, что – думать, это бесполезно и опасно. Он считал, что завести не туда, может только глупость. Но не успел он ответить Бораку, как пришёл охранник с новостями для царя. К стенам крепости приближались катиары во главе со своим вождём, Таксарисом. Атей и его приближённые поспешили ему навстречу.
Таксарис ехал к царю всех скифов. Дорога эта была знакома ему с самого детства. Перед глазами была всё та же бесконечная степь, неизменная с тех пор, как бог Папай создал эту землю и поселил на ней людей. Оставалось проехать совсем немного.
Вот сейчас перед ним и открылось зрелище, которое вождь катиаров совершено не ожидал. Посреди степи стоял город. Настоящий город, окружённый крепостной стеной.
Хотя Таксарис уже немало слышал об этом начинании Атея, поверил в него лишь только тогда, когда увидел собственными глазами. От неожиданности он даже остановился, вглядываясь вдаль. Видно было, что строительство ещё продолжалось, стены ещё не были выведены до своей настоящей длины, крепостные ворота не закончены. Но уже было понятно, что скоро город Атея будет представлять внушительную силу.
Чего же было теперь ожидать племенам, подвластным народу царских скифов? Ближайшее будущее вырисовывалось перед Таксарисом вполне отчётливо. Об этом он думал, въезжая в город царских скифов.
Чтобы не было на уме у самого Атея, он радушно встретил гостей. Ведь пришло время решить спор, заключённый на новогоднем празднике.
Посмотреть на это собралось всё население новорожденного города. Народу было любопытно поглядеть, кто же выиграет в споре царей.
Собралось и всё окружение царя всех скифов. Верховный жрец переминался за спиной у Атея, переживая, что не он будет главным в этом действе. Никто не сводил глаз с царей, и Борака, который стоял рядом с ними.
- Вот удивительная драгоценность, которую сделали мои мастера! Я выполнил условия нашего спора! – С этими словами Атей протянул ему золотую гривну. – Я дарю её тебе. Посмотри, признаёшь ли ты, что это действительно потрясающая работа?
Таксарис наклонился, рассматривая гривну. Сейчас вся свита пыталась заглянуть ему через плечо, едва не толкая своего вождя. Подарок Атея был дорог даже для царя. Гривна была действительно прекрасной драгоценностью. Таксарису оставалось лишь признать это вслух.
- Отлично! – Воскликнул верховный жрец, который протиснулся к ним. – Поглядите, какая тонкая работа! Здесь изображено всё, во что завещали нам верить предки! Внизу – подземный мир, царство мёртвых. Посередине – земля, вся в цветах. А наверху – высший мир, в котором вместе с богами пребывают первые цари скифов! Это замечательно! Видите, как правильны наши священные обычаи!
Все ждали от Таксариса только одного ответа. Сам же Таксарис вспомнил о событиях далёкого прошлого. Пренебрежение родными обычаями дорого обходилось скифским царям. Двое лишилось жизни из-за отступничества от родной веры. Хотя это был всего лишь предлог избавиться от соперников, но в борьбе за власть не щадили даже родных братьев. Скажи сейчас Таксарис, что не согласен, что не признаёт изображение скифских обычаев самой замечательной драгоценностью, возможно, и он бы повторил судьбу казнённых царей.
Оставалось соглашаться, да ещё и следовало выторговать большую долю добычи от предстоящего похода. Тем более, что сама замечательная гривна становилась его собственностью. Потому Таксарис и сказал:
- Я признаю победу Атея, царя всех скифов! Солнце свидетель, что эта гривна – самая прекрасная драгоценность! Наш народ поддержит Атея в будущей войне!
Радостно встретили его слова собравшиеся здесь скифы. Невесело было на душе лишь у самого Атея. Да, всё начинало складываться по его замыслам. Катиары согласились с ним, теперь можно начинать подготовку к большому походу.
Но, человек не может быть полностью счастлив, всегда найдётся мечта, которой не суждено осуществиться. Теперь Атей думал только о Зарине. После заключения союза, увести жену у Таксариса он никак не мог. Народ бы не стерпел такого чудовищного оскорбления и нарушения обычаев гостеприимства. Зарина оставалась под властью своего мужа.
Потому Атей бесцельно разглядывал окружающих людей, пока его взгляд не остановился на Таксарисе.
Вождь катиаров выглядел сейчас ещё хуже, чем три месяца назад. Теперь уже никто не сомневался, что перед ним больной человек. Он похудел, кожа его была желтушного цвета. А когда Таксарис прошёл несколько шагов, то начал часто хватать ртом воздух.
Атей поразился своей не наблюдательности. Как же он мог не понять, что значат звери в нижнем ярусе гривны. Борак догадался об этом раньше своего царя. Это были символы смерти, которые ещё три месяца назад прочитал мастер в глазах Таксариса.
Мозолевский и Женя аккуратно извлекли из земли загадочную находку. Комки глины прилипли к благородному металлу, в первые минуты они не могли поверить в то, что перед ними не несколько золотых предметов, а только один. Но, едва с него осыпалась грязь, как археологи поняли, что держат в руках драгоценность, действительно невиданную.
- Вот это действительно что-то большое и блестящее. – Сказал Женя.
- Да. – Ответил ему Мозолевский.
Они молча разглядывали драгоценность, извлечённую из могилы неизвестного скифского вождя. Словно и не было прошедших двух с половиной тысяч лет, перед ними открывалась жизнь давно исчезнувшего народа.
В верхнем ярусе были изображены сцены быта – в центре фигуры двух мужчин, держащих в руках овечью шкуру. По краям – коровы, овцы, лошади – домашний скот скифских кочевников.
Нижний ярус занимали сцены терзания и гибели. Грифоны – мифические животные с крыльями орла и телом льва, нападали на лошадь. Львы охотились на оленей и кабанов, собаки преследовали зайцев. По краям была изображена пара кузнечиков.
Центральную часть украшения занимал цветочный орнамент. Когда-то он был ярко-синего цвета. Но сейчас практически вся эмаль стёрлась, оставшись только на нескольких лепестках.
Но это был единственный изъян. В остальном украшение было таким же безупречным, как и в то время, когда вышло из мастерской древнего ювелира.
- Это же пектораль, - сказал Женя. – Нагрудное украшение, которое служило знаком отличия. Должно быть, она принадлежала царю, никак не меньше. Вот вы и нашли то, что сделает наш курган знаменитым на весь мир. Но как вам это удалось?
Мозолевский ничего ему не ответил. Но находка пекторали вызвала в экспедиции настоящий ажиотаж.
Ювелирное изделие четвёртого века до нашей эры весом один килограмм и сто граммов золота 958 пробы. Было от чего прийти в восторг! Уровень ювелирного дела был высочайший, приходилось пересматривать представления о технике древнего мира.
У всех вызвало удивление совершенная пластика, с которой были выполнены фигуры пекторали. Гармоничная композиция напоминала античные скульптуры. Потому археологи спорили о том, кто сделал эту потрясающую драгоценность и что значили её изображения.