А она была слишком далека от идеальной. Лонгмен трусоват, Уэлкам недисциплинирован, Стивер - надежен, но нуждается в руководстве. Можно было рассчитывать на храбрость двоих (Стивер и Уэлкам), интеллигентность одного (Лонгмен), дисциплинированность одного или двух (Стивер и Лонгмен, если тот не сломается под давлением обстоятельств). Конечно, это оставляло желать лучшего, но такими он командовад и прежде.
Самой странной была команда конголезцев. Абсолютно лишенные страха, скорее даже жаждущие умереть. Но полностью лишенные чувство реальности. Жить или умереть, да, верно, но не совершать самоубийство. Конголезцы поразили его тем, что хотели умереть ради простого удовольствия или возбуждения, которое при этом испытывали. Арабы тоже были дикими, но все-таки с воображением, они по крайней мере знали - или думали, что знают, - ради чего умирают.
Ему пришло в голову, что идеальным был бы солдат, соединивший интеллигентность Лонгмена, дисциплинированность Стивера и решительность Уэлкама.
Итак, в зависимости от того, как проводить подсчет, его армия состояла из трех неполноценных солдат - или одного совершенного.
- ПелхэмЧас Двадцать Три. Ответьте, ПелхэмЧас Двадцать Три.
Райдер нажал кнопку передатчика.
- Вы приготовили карандаш?
- Отличный острый карандаш. Собираетесь диктовать?
- Я хочу, чтобы вы точно записали, что я вам скажу. Точно. Вы меня слышите?
- Слышу, грязный подонок. У тебя явно не все дома, если ты такое затеял.
- Я намерен перечислить вам семь пунктов, - сказал Райдер. - Первые три - информация, дальнейшие - инструкции. Они достаточно просты. Запишите их точно в таком порядке, как я перечислю. Пункт первый: поезд Пелхэм Час Двадцать Три находится под нашим полным контролем. Мы его захватили. Вам понятно?
- Кто вы такие? Ниг... цветные? Пантеры?
- Пункт второй, начальник. Мы до зубов вооружены автоматическим оружием. Можете мне поверить.
- Я тебе верю, псих. Их этого дерьма тебе не выбраться.
- Обойдемся без комментариев. Пункт третий: мы люди серьезные и готовы на все, и не испытываем угрызений совести по поводу убийства. Не стоит нас недооценивать. Поверьте мне.
- Ты знаешь, что вывел из строя всю линию Ист-сайда, чёрт бы тебя побрал?
- Поверьте мне.
- Валяй дальше. Послушаем, что там ещё осталось.
- Пункт четвертый: не пытайтесь восстановить электропитание, пока мы не дадим соответствующей команды.
- Замечательно!
- Я не шучу.
- Шел бы ты в задницу!
- Если вы восстановите электропитание, - продолжал Райдер, - мы убьем одного из пассажиров. И будем убивать по одному каждую минуту, пока вы питание не отключите.
- Ну, дерьмо, полиция до тебя доберется.
- Пункт пятый, - чеканил Райдер, - если кто-то попытается вмешаться, полиция, железнодорожники, кто угодно, мы расстреляем пассажиров. Вы меня слышите?
- Есть у тебя что-нибудь еще?
- Пункт шестой: вы немедленно свяжетесь с мэром. Сообщите ему, что мы требуем за освобождение поезда и пассажиров миллион долларов. Понятно?
- Размечтался, бандит.
- Пункт седьмой. Сейчас два тридцать. Деньги должны быть у нас через час. То есть не позднее трех тридцати. Если этого не произойдет, за каждую минуту задержки мы станем убивать по пассажиру. Все поняли, начальник?
- Понял, гангстер проклятый. Но если ты ждешь, что я что-нибудь из этого сделаю, ты ещё глупее, чем я думал.
Райдер подумал, что расчет был построен на разумной реакции другой стороны, иначе все бесполезно. Но глупость чиновника может все погубить.
- Послушайте, начальник! Я хочу, чтобы меня связали с транспортной полицией. Повторяю: свяжите меня с полицией.
- Здесь сейчас как раз есть один. Полицейский. Желаю приятной беседы.
Райдер подождал, пока из динамика не донесся новый, слегка запыхавшийся голос.
- О чем идет речь?
- Назовите себя, - велел Райдер.
- Лейтенант Прескот. Транспортная полиция. А кто вы?
- Я - человек, захвативший ваш поезд, лейтенант. Попросите начальника показать вам его записи. Но не теряйте слишком много времени.
Дожидаясь ответа, Райдер слышал, как сопит лейтенанта. Потом раздался его голос.
- Прескот вызывает ПелхэмЧас Двадцать Три. Я прочел. Вы что, с ума сошли?
- Очень хорошо, пусть я сошел с ума. Это вас устраивает? Это достаточная причина не принимать меня всерьез?
- Послушайте, - заверил Прескот, - я отношусь к вам серьезно. Но ведь вы не сможете оттуда выбраться. Вы же под землей, в туннеле.
- Лейтенант, обратите внимание на седьмой пункт. Точно в три тридцать мы начнем убивать пассажиров, по одному в минуту. Надеюсь, вы немедленно свяжетесь с мэром.
- Я всего лишь лейтенант транспортной полиции. Как я могу связаться с мэром?
- Это ваши проблемы, лейтенант.
- Хорошо. Я попытаюсь. Не причиняйте никому вреда.
- Когда поговорите с мэром, немедленно свяжитесь со мной для получения дальнейших инструкций. Конец связи.
Глава 7
Центральная улица, 240
Хотя у транспортной полиции была прямая связь со штаб-квартирой городской полиции в старинном здании на Центральной улице, 240, донесение о захвате поезда ПелхэмЧас Двадцать Три поступило туда по линии 911 - системе экстренной связи на случай чрезвычайных обстоятельств. Поступая таким образом, отправлявший сообщение оператор отнюда не игнорировал вспомогательные силы полиции, а просто старался наиболее эффективно и полно использовать штабной компьютер.
Прекрасно понимая, что угон поезда метро - событие незаурядное, диспетчер, получивший сообщение, вовсе не был им потрясен. Когда постоянно имеешь дело с беспорядками, массовыми убийствами и самыми невероятными катастрофами, сомнительный угон поезда метро, как ни эффектно это звучало, был все-таки не той сенсацией, о которой стоит срочно звонить домой. Поэтому диспетчер начал действовать по установленному распорядку.
Компьютер позволял прикинуть, какие из примерно дюжины патрульных машин соседних 13-го и 14-го участков можно использовать. Так что диспетчер вызвал по радио машину 13-го участка с позывным "Бой" и 14-го - с позывным "Дэвид", и дал им команду проверить на месте, что случилось, и немедленно доложить. В зависимости от доклада и оценки серьезности произшествия отдел планирования мобилизует подобающие силы. Для этого существовала шкала сигналов, шедшая по нарастающей: сигнал 1041 - один сержант и десять рядовых, 1042 - сержант и двадцать рядовых, 1047 - восемь сержантов и сорок рядовых, и так далее.
Всего через пар минут отозвалась одна из патрульных машин:
- Дэвид-четырнадцать вызывает центр. Прием.
- Докладывайте, - насторожился диспетчер. - Прием.
Но пока диспетчер принимал донесение "Дэвида-четырнадцать" с места события, другое сообщение прошло на более высоком уровне. Лейтенант Прескот связался с капитаном Кастелло из транспортной полиции, тот, в свою очередь, позвонил главному инспектору муниципальной полиции Нью-Йорка, с которым был знаком лично. Главного инспектора звонок перехватил буквально в дверях - он собирался лететь на важную конференцию в Министерстве юстиции в Вашингтоне. Немедленно был поднят на ноги отдел планирования, объявлена всеобщая мобилизация с привлечением сил других городских округов, главным образом из Бруклина и Бронкса. Потом, выразив сожаление по поводу случившегося, главный инспектор выехал в аэропорт.
Патрульные машины 13-го и 14-го участков сосредоточились в нужных местах, чтобы регулировать движение и обеспечить свободный проезд прибывающим плдкрелпениям, которые двигались по заранее определенным маршрутам. Такие маршруты были разработаны для доступа людей и машин в любую часть города.
Тактические полицейские силы получили приказ принять меры в связи с неизбежным скоплением больших масс людей.
В воздух поднялся полицейский вертолет.
Бойцам отдела особых операций выдали специальное снаряжение: автоматы, ручные пулеметы, слезоточивый газ, снайперские винтовки с телескопическими прицелами, пуленепробиваемые жилеты, прожектора, переносные мегафоны. Большая часть оружия была 22 калибра - чтобы свести к минимуму опасность рикошетов и тем самым сократить потери полиции и возможных случайных прохожих.