Тогда я без всякой дипломатии (внутренне заводясь) спросил:
- Чем же ваши американские евреи лучше наших - российских?
Ответ был блестящ:
- Наши евреи дают нам деньги на выборы, а ваши нет!
Второй прыжок
Встречался я и с предшественником Гора - Дэном Квэйлом, который занимал пост вице-президента США во времена президента Буша. Широкая публика обратила на него внимание лишь в последние месяцы его вице-президентства, когда он наконец-то "нашел себе работу", решив заняться проблемами школьного образования.
По нескольким каналам американского телевидения шла трансляция из школы, где на уроке в одном из классов присутствовал вице-президент Квэйл. Телекамеры показывали школьную доску, на которой девочка-школьница писала заданное учительницей предложение. К доске подошел Квэйл, взял из рук девочки мел и исправил одно из написанных ею слов. Это, наверное, был один из худших дней в его жизни. Благодаря его исправлениям в ранее правильно написанном слове появилось сразу три ошибки!
В один из визитов в Вашингтон была запланирована моя встреча с вице-президентом Квэйлом. Естественно, я с особым интересом ждал встречи с так "прославившимся" человеком. Но этот интерес был неожиданно еще более подогрет. Переходя из Белого дома в резиденцию вице-президента, я встретил во внутреннем дворе знакомого сотрудника администрации американского президента. Узнав, что я иду к Квэйлу, он рассказал мне, как он выразился, самый свежий анекдот из вице-президентской серии.
Буш и Квэйл смотрят по телевизору вечерние девятичасовые новости. Показывают сюжет, где какой-то человек стоит на перилах моста и собирается прыгать вниз.
Буш говорит Квэйлу:
- Давай поспорим на 10 долларов, что он сейчас прыгнет и разобьется.
Квэйл молча кладет на стол десятку. Человек на телеэкране прыгает и разбивается. Буш забирает квэйловскую десятку и, достав из кошелька пять долларов, протягивает их проспорившему со словами:
- Половину назад. Так будет честно, ведь я уже смотрел этот сюжет в семичасовых новостях.
На что Квэйл ему отвечает:
- Я тоже смотрел, но не мог подумать, что этот чудак будет прыгать второй раз.
Встретившись через десять минут с вице-президентом, я убедился, что тот совершенно не похож на героя анекдота. Но его пример показывает, что не может существовать ни в Америке, ни в России высшая государственная должность "на всякий случай". Не может человек в роли вице-президента заниматься "рукодельем от безделья". Свидетельством тому и наш первый (и, я надеюсь, последний) российский вице-президент А. В. Руцкой. В принципе незаурядная личность, кадровый офицер, боевой летчик, воевавший в Афганистане, Герой Советского Союза. Став вице-президентом, он не смог справиться ни с сельским хозяйством, ни с коррупцией, так как занимался не своим делом, хотя и по своей инициативе. Правда, может быть, ссылаясь только на Руцкого, не корректно делать выводы в целом об институте вице-президентства в России, тем более что к его личности, по моему глубокому убеждению, нужно относиться как к не достойной не только поста вице-президента. Возьмем один-единственный факт. Во время "сидения" в Белом доме в сентябре 1993 года, при живом и здоровом, законно избранном Президенте Ельцине, он - офицер (!) - провозгласил себя Президентом России и "принял" присягу. И как вам это?
Расшевелил
10 июня 1993 года в Мраморном зале Кремля под председательством Б. Н. Ельцина состоялось пленарное заседание, на котором, кроме работающих в Конституционном совещании, присутствовали почти в полном составе (не было Хасбулатова) члены Верховного Совета РСФСР. На этом заседании рассматривались ключевые фундаментальные положения проекта Конституции формы государственной власти, политические и экономические основы федерализма, роль и место частной собственности и др. Заседание было очень серьезным, до скуки серьезными были и выступления. Атмосфера в зале мрачная. Окончилось очередное выступление. Председательствующий произнес:
- Слово предоставляется Анатолию Александровичу Собчаку. Следующим будет выступать Владимир Филиппович Шумейко.
Ко мне наклонился сидящий рядом Сергей Филатов:
- Володя, хоть ты их немного расшевели.
- Расшевелю, - заверил я. - У меня будет самое серьезное выступление. Посмотришь, как коммунисты зашевелятся.
Выйдя на трибуну, я рассказал присутствующим о тех принципах, которыми руководствовалась наша группа, работая над текстом Конституции, в отношении власти, федерализма, частной собственности и самой Конституции. Когда я с нажимом проговорил: "Власть в Российской Федерации должна быть сильной и дееспособной. Допускаются разные формы власти, кроме советской!" - одна половина зала взорвалась аплодисментами, другая, где сидели члены Верховного Совета, отреагировала криками, топотом и даже свистом. И такая двойственная реакция зала сопровождала почти все мое выступление. Что называется, расшевелил! Так расшевелил политических противников, что уже через две недели появилось требование Верховного Совета освободить меня от должности и отозвать из состава участников Конституционного совещания. Начались обвинения в коррупции, травля в СМИ, но это уже другая история.
Глава 5
Президент
и правительство
Во времена почти десятилетней эпохи Бориса Николаевича Ельцина Президент и правительство были неразрывны. И не потому, что Президент одно время сам возглавлял правительство, называемое правительством Гайдара, а после принятия новой Конституции получил право самостоятельно формировать состав правительства, согласовав с Думой только кандидатуру премьера. Просто ни одно более или менее важное решение без ведома Президента правительством не принималось. Но и само правительство в эпоху Ельцина в корне изменилось. Если в советские времена Совет Министров - суть партийно-государственная номенклатура, то уже первый Совмин суверенной России, правительство И.С. Силаева, имело в своем составе в основном "беспартийных специалистов". А уж в следующем, "реформаторском", правительстве Гайдара из представителей прошлой номенклатуры числился только один В. С. Черномырдин. Министры демократического правительства если и не получили полную свободу действий, то уж свободу мыслить и выражать свои мысли получили сполна. И так же, как их коллеги, сидевшие на законодательной ветви власти, если и не развивали русскую речь, то "украшали" ее не хуже депутатов. Брали не количеством, а качеством. Чего стоит одно только выражение Виктора Степановича Черномырдина: "Хотели как лучше, а получилось как всегда". Классика!