Своими размерами фракийское войско наводило ужас на всех греков севера, но вскоре у фракийцев закончился провиант, и они отступили, не добившись ничего серьезного. На третьем году войны Аттика была свободной от интервентов и смогла избежать поражений на море, но резервный фонд афинян по-прежнему таял, достигнув отметки примерно в 1450 талантов. Этих денег хватило бы на то, чтобы продолжать боевые действия на уровне первых двух лет в течение года или, снизив их интенсивность наполовину, в течение двух лет. Изначальная стратегия победы потерпела крах, и афинянам еще только предстояло найти ей замену. Они уже не могли действовать как раньше, не исчерпав свои финансы до предела, но у них также не было способа принудить врага к заключению мира.
ГЛАВА 9
ВОССТАНИЕ В ДЕРЖАВЕ
(428–427 ГГ. ДО Н.Э.)
«НОВЫЕ ПОЛИТИКИ» В АФИНАХ
Смерть Перикла привела к значительным переменам в политической жизни Афин. «Из преемников Перикла, – писал Фукидид, – ни один не выдавался как государственный деятель среди других» (II.65.10), а потому никто не мог обеспечить твердого единоначалия, необходимого в условиях войны. Прежде стратеги почти всегда были аристократами, но постепенно сформировался новый политический пласт – люди из семей, разбогатевших на торговле и промышленности. Такие граждане были не беднее аристократов-землевладельцев, а зачастую и не хуже образованы; к высотам политической власти они подходили не менее подготовленными, нежели их предшественники.
Двумя соперниками, оказавшимися теперь во главе враждующих фракций, стали Никий, сын Никерата, и Клеон, сын Клеенета. Большинство историков вслед за Фукидидом утверждали, что эти двое были сделаны из совершенно разного теста: Никий – набожный, честный, сдержанный, настоящий джентльмен; Клеон, давний противник Перикла, – сторонник войны и вульгарный демагог. Однако оба они происходили из одного и того же класса «новых людей», не имевших благородных предков. Никий нажил состояние на сдаче рабов в аренду на серебряные рудники Аттики; отец Клеона владел успешной кожевенной мастерской. У того и другого первым известным нам предком был отец.
Хотя сложно подобрать пару людей, еще менее сходных по личностным качествам, характеру и манерам, их отношение к войне различалось не так сильно, как обычно изображают. Ни тот ни другой не стремился к мирным переговорам со Спартой, и после смерти Перикла оба искали способ победить в войне. До 425 г. до н. э. нет ни единого свидетельства каких-либо разногласий между ними. В 428 г. до н. э. их интересы были практически идентичны: державу следовало оберегать во благо Афин, афиняне же, полные отваги, должны были продолжать борьбу; чтобы эта борьба увенчалась успехом, нужно было тратить имеющиеся и находить новые ресурсы для наступательных операций, равно как и развивать подходящую стратегию. У двух этих политиков был стимул сотрудничать, и нет причин думать, что они этого не делали.
ЗАГОВОР НА ЛЕСБОСЕ
Примерно в середине мая 428 г. до н. э. спартанцы возобновили свои вторжения в Аттику и провредительствовали с месяц, прежде чем отступить. Впрочем, передышка была недолгой, так как на острове Лесбос уже зрел заговор, который мог представлять угрозу для Афинской державы и выживания самих Афин. Лесбос, наряду с Хиосом, был одним из всего двух значимых островов, сохранивших автономию, после того как Делосский союз превратился в Афинскую морскую державу. Его главный город, Митилена, выделялся среди союзников Афин олигархическим правлением. Другой отличительной чертой городов Лесбоса было то, что они до сих пор поставляли суда, а не дань в качестве своего вклада в союз. Однако, несмотря на этот привилегированный статус, Митилена помышляла о выходе из альянса с Афинами еще до войны. Удерживал ее от этого шага только отказ пелопоннесцев принять их в собственный союз. Отказ этот имел место в мирное время, но в разгар войны враги Афин, безусловно, приветствовали бы восстание на Лесбосе.