Мужчины начали готовить еду, отрезая полоски мяса от бедра олененка. Полоски наматывали на деревянные палочки, устанавливали вокруг торфяного костра и время от времени поворачивали. Пока готовилось мясо, мы, как положено, обсудили прошедший год.
По их словам, зима была влажной и не слишком холодной. И весна тоже. Лето последовало сухое и теплое, овцы хорошо откормились. Рэйвен Файн знали, что ожидается Собрание, знали, кто и откуда приедет. Горцы, казалось, не возражали против присутствия воинов.
— Они же не совершают набеги, как жители моря, — объяснила Рина.
— Люди Длинного Ножа крадут наших овец и убивают наших детей, — с горечью добавила Герн-и-файн. — Скоро Родители позовут нас домой.
— Ты видела людей Длинного ножа? — поинтересовался я.
Мудрая женщина качнула головой.
— В этом сезоне нет, но они скоро вернутся.
Заговорил один из мужчин.
— Мы видели лодки пикти, они шли на север и на восток. «Кран-Тара» ушел, и придут Морские люди.
В словах говорившего я не заметил ни злобы, ни горечи, только печаль. Малый народ видел, как меняется мир, уменьшаясь на глазах. Однако они верили, что Родители — Богиня Земли и ее супруг Луг-Солнце — в должное время призовут их на родину: в рай на западном море. В конце концов, они были Первенцами Великой Матери, разве нет? Они занимали особое место в ее большом любящем сердце; и она приготовила им родину далеко-далеко от бестолкового высокого народа. Они спокойно ждали этого дня и, судя по тому, как мир вокруг становился все более хищным, ждать оставалось недолго.
Я слушал рассказы об их бедах и жалел, что не могу им ничем помочь. Вот если бы последовал долгий период мира, наверное, это было бы очень кстати. Только где же его взять?
Пока меня не было, Пеллеас присматривал за Артуром и Бедивером. Ему приходилось вставать с зарей и ложиться позже всех, когда угомонятся, наконец, два этих жадных детеныша, без устали шнырявших по кострам Собрания: этакие молодые волки, глотавшие без разбора фрагменты воинской жизни.
Они с энтузиазмом наблюдали за тем, как воины меряются мастерством и силой — в основном в компании лорда Экториуса, относившегося к ним как к будущим лордам и собратьям по мечу. Их пронзительные вопли удовольствия иногда перекрывали даже довольный рев Экториуса, отмечавшего любой искусный удар или изящный маневр. Они не упускали возможности посмотреть на любые испытания, а в перерывах практиковались сами, подражая всему, что видели.
Погода держалась хорошая, и, когда я вернулся в лагерь перед концом Собрания, первым делом пошел посмотреть на ребят. Но отвлекать их не стал.
— Вы чем-то обеспокоены, господин? — спросил Пеллеас. Мальчики наблюдали за бросками копья со скачущей лошади. А я наблюдал за ними.
— Нет, — ответил я, слегка покачав головой, — ничего особенного. Хорошо бы они подольше оставались вместе.
— Хорошо бы, — согласился Пеллеас. — Они очень любят друг друга.
— Но так не получится.
— Но почему?
— Когда Собрание закончится, Бедивер отправится в Эннион в Регеде, а нам предстоит вернуться в Каэр Трифан.
— Возможно, Артур предпочел бы остаться с Экториусом, — предположил Пеллеас. Похоже, он уже думал об этом.
— А ведь, пожалуй, это можно устроить, — задумчиво проговорил я. — Бледдин не будет возражать, а в доме Экториуса Артуру будут рады.
— Но вы же не поэтому где-то пропадали последние дни? — Пеллеас терпеливо смотрел на меня.
— Ты прав, Пеллеас, — ответил я. — Пикты и скотты отправили Кран-Тара — призыв к войне. Весной они соберут свои силы и пойдут на юг, в набег.
— Вы что-то видели?
— Не я. Видели Первые Дети. — Я рассказал, где был последние несколько дней: искал Маленьких Темных Людей. — Я надеялся, что мне удастся их найти, но, в конце концов, это они позволили мне найти их.
— Ястреб Фейн?
— Нет, Рэйвен Фейн. Но они узнали мою метку. — Я коснулся маленькой синей спирали на щеке — напоминания о времени, проведенном с горцами, — и не мог не улыбнуться. — Они помнят меня, Пеллеас. Кен-ти-Герн — так меня теперь знают среди них. Это означает «Мудрый вождь высоких людей».
— Вам рассказали о «Кран-Тара»? Это точно?'
— Их герн, главная знахарка, сказала мне: «Мы видели, как лодки летели на восток, в Иернеланд, и на запад, в Сексланд, летели, как чайки, как дым, исчезающий над широкой водой. Мы слышали кровавые клятвы, произнесенные на ветру. Мы видели, как черное солнце встает на севере». — Я сделал паузу. — Да, это точно.