О, конечно, встречались и такие ирландские короли, но у меня на сердце становилось теплее, когда я увидел, что есть и другие, отличающиеся от прочих истинным благородством.
— Должна предупредить вас, — говорила меж тем Гвенвифар, — в Британии болезнь. Там свирепствует чума, и от лихорадки умирает больше людей, чем от рук вандалов.
— Один враг другого стоит, — ответил Аэдд. — Просто каждый сражается по-своему. Чума ли, вандалы — мы не станем уклоняться от боя.
В это время Лайгин выкрикнул из седла:
— Мы что, состаримся, стоя здесь? Надо спешить! Я хочу завоевать свою долю чести.
— Истинно так! — поддержал его Диармайт. — Слава в дух шагах от нас, а мы медлим! — При этом собравшиеся ирландцы подняли шум, требуя немедля выступить в поход.
Гвенвифар, в порыве гордости за своих соотечественников, еще раз хотела поблагодарить короля, но он и слышать не хотел.
— Видишь, каково это? — сказал Аэдд. — Они жаждут славы. Если не выступить сейчас, мне их не удержать.
Гвенвифар подошла к лордам.
— Друзья и родичи, — сказала она, — даже будь на моем месте сам Артур, ему не удалось бы выразить вам большую благодарность, чем выражаю я сейчас. Я с легким сердцем прошу вас выступить в поход и не думать о славе — больше той, которую вы заслужили сегодня, уже не будет.
Ирландским лордам, по крайней мере, тем, что стояли поблизости, пришлись по душе слова Гвенвифар. Как только она закончила, Диармайт вскричал:
— Благословение! Благослови нас в поход!
Аэдд повернулся ко мне.
— Мирддин? Может быть, ты…
Я встал рядом с Гвенвифар и поднял посох. Выставил руку ладонью наружу и сказал:
С этими словами я отправил отряды в Мюрболк к ожидающим кораблям. Перед отъездом Аэдд пригласил нас пообедать с ним. Гвенвифар вежливо отказалась.
— На полный желудок в седле долго не продержишься. А отставать нам и вовсе не пристало.
Мы оседлали лошадей и приготовились покинуть крепость. Аэдд призвал главного барда и одного из своих дворян и наказал им удерживать крепость без него.
— Надеюсь, вы послужите на совесть, пока я буду в отъезде. Если случится беда, думайте, прежде всего, о людях. Не забывайте делиться достатком со всеми, кто под вашей опекой.
И бард, и лорд поклялись исполнить волю короля, после чего Аэдд попрощался с ними, и мы покинули крепость в облаке пыли.
Снова оказавшись в Мюрболке, мы спешились и постояли на скале над заливом, наблюдая за тем, как идет погрузка на корабли. Надо бы подождать, пока прилив не сменится отливом, но тогда труднее будет переправлять на борт животных. Им и так пришлось завязывать глаза, чтобы они не слишком волновались. Вскоре первые корабли вышли в море.
Повернувшись к Аэдду, Гвенвифар положила руку ему на плечо.
— Спасибо, мой друг, — сказала она. — Ваша учтивость и забота согрели мне сердце.
— Не говорите так, — ответил Аэдд. — Мои дела — всего лишь малая толика по сравнению с тем добром, что я видел от вас с Артуром.
— Господин, — пробормотала Гвенвифар, — да что мы вам дали, кроме возможности умереть на чужой земле, сражаясь с врагом, который больше вам не угрожает?
— Госпожа, — ответил ирландский король, — вы дали мне возможность поднять меч рядом с самым высоким героем нашего века. Если мне предстоит погибнуть, так тому и быть. Моя кровь смешается с кровью героев, и я войду в райский чертог в компании людей, снискавших великую славу. Какой воин смеет надеяться на большее?
Пришло время и нам подниматься на борт. Мы спустились со скалы. Лленллеуг вел лошадей в поводу, Аэдд, Гвенвифар и я поспешили к нашему кораблю, ожидавшему немного в стороне в бухте. Ирландцы перевезли нас в маленьких круглых кожаных лодках, размером чуть больше щита, и нам не пришлось брести по пояс в воде через прибой.
Баринт помог нам подняться на борт, придерживая маленькую лодчонку.