На них больно было смотреть. Но я позволил им еще немного попереживать, прежде чем предложить утешение.
— Вы оба станете великими лордами. Я видел это. Более того, вы будете жить и сражаться вместе. Это я тоже видел. Так что ободритесь. Перед вами стоят задачи, займитесь их решением и время пойдет быстрее. Скоро вам предстоит сражаться вместе, и от ваших ударов мир содрогнется.
Ну что же, пожалуй, я их обрадовал. Артур вскочил на ноги и, за неимением меча, поднял вверх кулак.
— Радуйся, брат! Вперед, в наши новые дома! Это пойдет нам на пользу.
Бедивер тоже вскочил на ноги и повторил слова Артура.
— Ты же слышал! — продолжал Артур, — мы снова встретимся на Собрании в следующем году.
— И в последующем тоже! — выкрикнул Бедивер. Если раньше они были просто довольны, то теперь пребывали в восторге.
— Да здравствует Артур! Да здравствует Бедивер! — хором выкрикивали они.
— Хорошо сказано, — я тоже встал. — Каждый год на Собрании вы будете встречаться, вместе пировать и сражаться, а потом… потом вы уже не будете разлучаться.
На следующее утро, когда все договоренности были достигнуты, мальчики беспрекословно приняли решения старших. Пока сворачивали лагерь, пока первые отряды покидали долину, ребята оставались вместе, заверяя друг друга в вечной дружбе. Наконец, позвали Бедивера.
— Надо идти, — сказал он слегка дрожащим голосом. — Я буду скучать по тебе, Артос.
— И я буду скучать по тебе, Бедивер.
— У лорда Экториуса хороший отряд. У тебя все сложится.
— Ну, у лорда Энниона отряд не хуже. Постарайся научиться всему, чему сможешь. — Артур хлопнул Бедивера по спине.
Нижняя губа Бедивера дрогнула, и он обнял Артура. Спустя мгновение, оба вспомнили о своем достоинстве.
— Прощай, Артур, — сказал Бедивер, смахивая слезу.
— Прощай, брат, — ответил Артур. — До следующего года!
— До следующего года!
Отряд лорда Энниона ушел вскоре после этого. Артур поднялся на гребень холма и некоторое время смотрел им вслед. Когда я подъехал к нему, он все еще смотрел вдаль, хотя Бедивер с отрядом давно исчезли.
— Пора, Артур. Лорд Экториус уходит, — обратился я к нему. Он не ответил. — Год пролетит быстро, — сказал я, неправильно истолковав его молчание. — Вы снова увидитесь.
Он повернулся ко мне, и на этот раз его синие глаза казались совсем темными.
— Я как-то упустил, что вы с Пеллеасом тоже не едете. Почему-то я думал, что мы всегда будем вместе…
— Так и будет, — ответил я. — По крайней мере, большую часть времени.
Он просиял от моих слов.
— Ты серьезно, Мирддин? Действительно? А Пеллеас? Он тоже будет с нами?
— Конечно.
Артур вдруг задумался.
— Ты сказал, что мы станем лордами. Что, и я тоже?
Его легко было понять, ведь отца он не знал.
— Ты давно меня знаешь, парень. Я когда-нибудь изрекал ложное пророчество? Или шутил о подобных вещах?
Мой ответ его явно обрадовал. Просияв, он тряхнул поводьями и погнал пони с холма, стремясь навстречу новой жизни в крепости лорда Экториуса на побережье.
Я повернул коня и медленно поехал назад. Мне было неловко, что я прямо не ответил на его вопрос. Когда я произносил эти слова, они казались мне правдой. Так почему же сейчас я в нерешительности? Почему бы не рассказать ему о том, как я вижу его будущее? Почему бы не позволить ему самому увидеть все возможности?
Я не поддался искушению. Рано. Он еще слишком молод, чтобы взваливать на плечи такое бремя. Как бы оно его не сломало. Пусть еще немного поживет на свободе.
Глава 4
Каэр Эдин воздвигли на утесе, откуда открывался вид на широкий залив под названием Мьюир Гуидан. Залив, обращенный на восток, выходил в Море Сэксен. Лорд Экториус правил своим королевством твердой рукой. Справедливый, великодушный, равно увлеченный и пирами, и боями, Экториус происходил из древнего рода римских офицеров-центурионов; оставили в роду след и два трибуна, служивших в прибрежных гарнизонах восточного побережья.
Экториус, как и его предки, следил за морем — не покажутся ли на горизонте темные корпуса вражеских кораблей, больше всего похожих издали на ножи.
Однако римский предок Блафф Эктор служил королю, а не легату; служба его считалась пожизненной, в отличие от двадцатилетних контрактов многих легионеров; вместо Митры он поклонялся Христу и чтил британских святых. Если не считать этих незначительных отличий, жизнь лорда Эктора мало отличалась от жизни его римских предков.