— Да, конечно, такая возможность существовала.
— Всего лишь возможность. А вторую половинку искали?
— Да. Но когда я ранним утром отплывал из Портсмута, мне сообщили, что ничего там не нашли.
— Ну, вот вам, пожалуйста!
— Но если все остальные пассажиры сохранили свои посадочные талоны…
— К чему им они?
— Давайте займемся этим позже, хорошо? Итак, тело было обнаружено констеблем полиции за пять минут до отплытия вашего парохода. Он славный парень, этот констебль, и, похоже, дружит с головой, однако не успел сесть на борт, потому как вы уже отплыли. Когда он говорил со мной по телефону с пристани, то видел трубу вашего судна, она исчезала в тумане. Ну, целая команда наших из Ярда тут же примчалась туда и произвела все необходимые действия. Мы связались с вашей компанией и поняли: они были чертовски озабочены лишь одним: чтобы ваше отплытие произошло по расписанию, без задержки.
— Нарушать расписание нам запрещено! — воскликнул капитан Баннерман.
— Ну и мои боссы пришли к выводу, что у нас нет достаточных оснований возвращать вас назад, в порт, и что полноценное расследование можно провести и на борту.
— Бог ты мой!
— Было решено, что я поплыву вместе с вами и постараюсь по мере возможности сохранить свою цель в тайне.
— Тогда как прикажете понимать, — медленно, и пока не проявляя признаков неудовольствия, спросил капитан Баннерман, — как прикажете понимать мою роль в этом деле? Я ведь уже знаю вашу тайну! Как с этим быть?
— Что ж, — пожал плечами Аллейн, — надеюсь, мы обойдемся без вашего активного вмешательства, просто уверен в этом. Но если вдруг случится нечто подобное, и я упущу это из вида, в чем лично сильно сомневаюсь, тогда последствия могут оказаться весьма печальны. И на борту у вас окажется еще один труп прежде, чем мы доплывем до следующей стоянки.
Капитан Баннерман всем телом подался вперед, хотя руки по-прежнему лежали на коленях, и лицо его оказалось в нескольких дюймах от лица сыщика. Глаза у него были пронзительно голубые, какие, по мнению обывателей, и должны быть у моряка, а физиономия налилась густой кирпично-красной краской румянца.
— Вы что же, хотите сказать, — свистящим от ярости шепотом начал он, — что позволите этому типу совершить убийство на моем корабле?
— Пока, — заметил Аллейн, — он убивает с интервалами в десять дней. А стало быть, произойдет это где-то на полпути между Лас-Пальмас и Кейптауном, правильно?
— Я отказываюсь в это верить. Я не думаю, что он у меня на борту.
— Не верите?
— Что он за человек? Поведайте мне.
— Лучше уж вы мне расскажете, — заметил Аллейн. — И весьма вероятно окажетесь правы.
— Я?!
— Вы или кто-то другой. У вас тут курят?
— Тут… — капитан потянулся за шкатулкой, — трубка. Если не возражаете, конечно. — Аллейн достал трубку и принялся набивать ее табаком.
— Подобные случаи, — заговорил он, — расследовать с точки зрения полиции сложнее всего. Мы можем поймать картежного шулера, мошенника, вора карманника, стрелка из ружья или пистолета, да целую дюжину других плохих парней, потому как они сами выдают себя своим поведением или манерами. У них вырабатываются вполне определенные привычки, да и якшаются они обычно с себе подобными. Но здесь совсем другой типаж. Начнем с того, что он никогда прежде не попадал в поле зрения полиции, почти наверняка ведет скромный образ жизни, но притом душит женщин с интервалом в десять дней и оставляет цветы на телах своих жертв. С таким типом должны разбираться психиатры, если он, конечно, к ним попадет, но маньяки предпочитают обходиться без них. Он, своего рода, классический пример. Вот только чего именно? Результат плохих домашних условий в детстве, жертва слишком властной матери или жестокого учителя, получил травму головы во время игры в футбол, жил с бабушкой и дедушкой, которые во всем ему потворствовали? Да причин сколько угодно. Он есть. Он существует. Во всех случаях поведение его просто безупречно, за исключением этих историй, разумеется. Вполне возможно, а такое часто случается, что это маленький незаметный человечек бесцветной внешности, законопослушный во всех других отношениях гражданин лет пятидесяти с хвостиком. И каждый день ведет себя вполне нормально, а потом вдруг выходит из своей норки и становится убийцей. Возможно, его поведение отличается определенной эксцентричностью, но он тщательно это скрывает. А потом вдруг срывается, становится неадекватным. Он получает некий внутренний посыл, который подводит его к совершению преступления. И тогда с виду нормальный человек превращается в монстра.