Она ответила не сразу. Выпрямившись, без тени улыбки сидела и смотрела прямо перед собой. Все вдруг разом умолкли.
— Я была у себя в квартире, — сообщила она наконец и назвала адрес. «Что-то настораживает в ее поведении», — подумал вдруг Аллейн. — Черт! Все это так неожиданно. И вообще давно пора сменить тему.
— Ну уж нет, — шутливо заметил Обин Дейл. — Доказательства, мисс Эббот. Просим вас, доказательства!
— Может, вам кто звонил или заходил? — с дружелюбной улыбкой обратилась Джемайма к мисс Эббот.
— Мой друг… ну, человек, с которым я делю квартиру, пришел в десять тридцать пять.
— Надо же, как точно запомнила! — пробормотала миссис Диллингтон-Блик и добавила, что сама она в таких случаях отличается крайней рассеянностью.
— Ну а до этого? — спросил мистер Мэрримен.
На скулах мисс Эббот проступили красноватые пятна.
— Я смотрела телевизор, — ответила она.
— По собственной доброй воле? — изумленно воскликнул мистер Мэрримен.
Тут, к всеобщему удивлению, мисс Эббот вздрогнула. А потом облизала губы.
— Это помогает… иногда помогает скоротать время.
Тим Мэйкпис, отец Джордан и Джемайма, почувствовав, как смутилась женщина, попытались отвлечь внимание мистера Мэрримена, но тот принадлежал к разряду людей, не способных остановиться, если до сих пор разговор складывался столь удачно для них.
— Скоротать время, — протянул он, выразительно закатывая глаза. — Что за странная приверженность этому чудовищному ящику, этому запудривающему мозги дьявольскому устройству с его раздражающе непристойными шоу? Что там было в программе?
Мисс Эббот покосилась на Обина Дейла, который с ненавистью взирал на мистера Мэрримена.
— Вообще-то… — начала она.
Тут Дейл взмахнул руками:
— Ага, ну, конечно, так я и знал! Так и знал! С девяти до девяти тридцати. Каждый вечер по вторникам. Господи, помоги мне, ну, как чувствовал! — Он всем телом подался вперед и обратился к мистеру Мэрримену: — Вы знали, что в это время показывают мою программу. Ту самую, что вызывает у вас такую ненависть! «Упакуй свои беды в старый мешок», которая, сколь ни покажется вам странным, вызывает совсем другую реакцию у многочисленных зрителей. Рейтинги говорят сами за себя, и это факт! А стало быть, программа нравится всем этим людям!
— Послушайте! Послушайте! — громко воззвала из дальнего угла салона миссис Кадди и в знак одобрения затопала ногами.
— «Упакуй свои беды в старый мешок», — выкрикнула миссис Диллингтон-Блик. — Ну, конечно!
— Мадам, — мистер Мэрримен строго взглянул на мисс Эббот. — Не будете ли столь добры по возможности точно описать унизительное положение, в которое там поставили всех этих людей… Право, затрудняюсь подобрать верное слово для их описания… Но мой противник, несомненно, просветит меня на этот счет…
— Испытуемые? — предположил отец Джордан.
— Жертвы? — предложил Тим.
— Или все же гости? Лично я считаю их своими гостями, — заявил Обин Дейл.
Миссис Кадди истерически взвизгнула:
— Прекрасное, прекрасное определение!
— Да уймись ты, Этель! — проворчал мистер Кадди.
Мисс Эббот, нервно ломавшая крупные пальцы, тихо сказала:
— Ничего не помню об этой программе. Совсем ничего.
Она поднялась со своего места, затем, видимо, передумала и села снова.
— Мистер Мэрримен, — вмешалась Джемайма, — прекратите травить мисс Эббот. — И обернулась к Обину Дейлу. — По крайней мере, у вас, похоже, есть алиби.
— О да! — выпалил он. Допил двойной бренди и взял миссис Диллингтон-Блик под руку. — Господи, да! От Берилл Коэн меня отделяют все зрители коммерческого телевидения. Двенадцать миллионов зрителей не могут ошибаться! Вопреки всем уверениям мистера Мэрримена.
Аллейн как бы невзначай заметил:
— Но вроде бы ваша программа идет до девяти тридцати? А как насчет следующего получаса?
— Сотрите вашу боевую раскраску, мой дорогой, здесь собрались только старые добрые друзья.
Все согласились, что алиби Обина Дейла установлено. Как вдруг мистер Макангус осторожно заметил:
— Тут вот что… Я, конечно, могу и ошибаться, но вроде бы кто-то говорил, что именно этот выпуск состоялся в другое время. То есть я хочу сказать, если это вообще та самая программа.
— Что? — взвизгнул мистер Мэрримен и ткнул в него пальцем. — А ну-ка, объясните толком. Была снята заранее? Шла в записи?
— Да. Но, конечно, я могу и оши…
Но мистер Мэрримен уже торжествующе обернулся к Обину Дейлу:
— Ну, что скажете, сэр? Эта программа шла в записи?