Лудлов закусил губы и умолк. Моряк в индийской шали еще раз внимательно осмотрел берег и наконец дал знак своим матросам пристать к берегу.
— Входите, — сказал он Лудлову, — вы служите лучшим залогом нашего перемирия. Пенитель вовсе не враг хорошего общества, что я уже и доказал вам.
— Ваша мошенническая проделка удалась вам, но не долго будете вы торжествовать. Помните, что «Кокетка»…
— Кажется, очень хорошее судно, — холодно прервал Тиллер. — Но у вас есть какое-то дело к Пенителю. Мы сейчас и отправимся к нему.
Моряк в индийской шали приосанился и повелительным тоном отдал приказание своим людям. Шлюпка понеслась к бригантине.
В то время подвиги «Морской Волшебницы» и ее командира были на устах у каждого, вызывая различные чувства: гнев, восторг, изумление. Не удивительно поэтому, что Лудлов и патрон по мере приближения к знаменитому кораблю ощущали все больше и больше любопытства. Исполненный чувства восторга перед своей профессией, в то время высоко стоявшей в мнении общества, капитан Лудлов от души любовался грациозными контурами корпуса и стройной оснасткой судна. Даже в украшениях бригантины чувствовался тот же вкус, что и в его конструкции.
Моряки имели обыкновение украшать свои суда разными аллегорическими изображениями, в которых сказывались национальные обычаи, а также суеверия народа. Некоторые, например, украшали свои суда изображением какого-нибудь чудовища. На другом виднелась разинутая пасть кошки с высунутым языком. В большом ходу в то время были изображения святого, покровителя данного судна, и т. д. Конечно, эти изображения были в большинстве случаев грубы, аляповаты и едва ли могли удостоиться одобрения критиков. Бригантина составляла счастливое исключение. Корпус ее был низок, пропорционален в своих частях, что позволяло ей летать по волнам подобно птице. Вдоль бортов, у самой воды, проходила синяя полоса, которая, сливаясь с морской водой, делала судно еще ниже. В верхней части проходили две яркожелтые полосы, красиво выделявшиеся на фоне черной окраски остального корпуса бригантины. Лудлов тщательно обводил глазами борт судна, надеясь встретить какой-либо признак вооружения. Очевидно, если на борте корабля и были пушки, то они были тщательно скрыты. В общем весь корабль составлял одно стройное целое. Ни одна снасть не уклонялась от своего настоящего направления. Ни одной лишней складки не было на парусах. Мачты и реи были выправлены со строгою симметричностью. Все было воздушно, оригинально, изящно. Такое судно должно было обладать скоростью и легкостью, выходящими из ряда обыкновенных.
В тот момент, когда шлюпка уже приближалась к борту корабля, ветер вдруг повернул ее по течению и поставил против носовой части судна. Лудлов заметил тогда под бушпритом[23] странное аллегорическое изображение. То была бронзовая фигура женщины. Фигура касалась одной ногой небольшого шара, в то время как другая нога изящным изгибом была поднята на воздух. Поза статуи замечательно напоминала знаменитого болонского Меркурия[24]. Она была прикрыта легкой тканью зеленого цвета, под цвет воды. При каждом порыве ветра ткань развевалась, издавая легкий шелест. Распущенные волосы обрамляли темное лицо фигуры. Глаза ее светились отблеском какого-то скрытого огня, а вокруг рта точно играла насмешливая улыбка, сообщавшая такую живость всей фигуре, что Лудлов невольно вздрогнул.
— Обман и мистификация! — пробормотал альдерман, заметив странную фигуру. — Эта бронзовая персона украдет что угодно без малейшего угрызения совести. Патрон, у вас молодое зрение, — что такое эта негодница держит на своей голове?
— Кажется, это открытая книга, страницы которой исписаны красными буквами. Уж, наверно, это не свод законов, за это я ручаюсь. Должно-быть, это список барышей, полученных от ее разбойничьих экскурсий. Право, эта фигура может смутить всякого честного человека.
Тут наконец и моряк в индийской шали обратил свое внимание на предмет, интересовавший наших друзей. Раньше он был занят осмотром оснастки судна.
— Не хотите ли прочитать девиз «Волшебницы»? — предложил он и, не дожидаясь ответа, отдал приказание матросам шлюпки, и та тотчас же остановилась как-раз под статуей, так что красные буквы были видны вполне отчетливо. Альдерман вооружился очками, и трое друзей прочитали следующее изречение:
«Хотя я никогда ничего не занимал и другим не давал взаймы, не давал и не брал, но, чтобы удовлетворить насущным нуждам друга, я готов отказаться от своих правил. Венецианский купец».
23
Бушприт — выдвинутая за борт носовая часть судна, брус, идущий горизонтально или под некоторым углом.
24
Бог торговли, по верованиям римлян. Здесь говорится о знаменитой статуе Меркурия работы скульптора Джованни Болоньи (1524–1608 г.).