Однако душа Просвещенной Ручии вроде бы должна была отправиться к ее богу, как положено. Может, возможны были варианты? Или дело было в загадочных храмовых ритуалах? Пен понятия не имел, в чем они могут заключаться. Придет ли кому-то в голову ему рассказать?
Есть ли в библиотеке богадельни книги на эту тему и позволят ли Пену их прочесть, если он попросит? Но в обители Матери скорее можно было отыскать труды по анатомии и медицине, чем по деяниям ее второго Сына и его демонических тварей.
Спустилась ночь, и его тягостные раздумья прервал Ганс, который принес Пену одежду и принадлежности из дома, а также седельные сумки, чтобы их упаковать. Вещей оказалось больше, чем вмещали сумки, но кое-что необходимое отсутствовало.
– Брат не прислал мне меч? – Уж конечно, оружейная дома Юральд могла пожертвовать одним мечом.
Седеющий слуга прочистил горло.
– Он дал его мне. Вместо вас, надо полагать. Мне велено отправляться в Мартенсбридж, чтобы присмотреть за вами по пути. – Ганс явно не испытывал восторга от навязанного приключения. – Мы выезжаем завтра на рассвете.
– О, – изумился Пен. – Так быстро?
– Раньше выйдешь, раньше поспеешь, – заявил Ганс. Очевидно, его целью было поспеть. Ганс всегда любил размеренность.
Пен попытался выпытать у Ганса его мнение о вчерашних событиях, но лаконичный отчет слуги мало добавил к тому, что Пен и так успел представить, разве что сильное чувство несправедливости того, что Пен угодил в такую передрягу во время дежурства Ганса. Но судя по всему, его новое задание не было наказанием: храмовые стражники попросили Ганса свидетельствовать в Мартенсбридже о том, что он видел.
– Не знаю зачем, – проворчал Ганс. – По мне, так писец мог бы уместить все это на половинке листа и избавить меня от натертой седлом задницы.
Ганс отправился ночевать в одну из комнат старого особняка, подаренного Ордену Матери и превращенного в богадельню, – Пен полагал, что его собственная уединенная комнатка когда-то принадлежала какому-то слуге. Он занялся укладкой вещей. Очевидно, кто-то в доме Юральд просто сгреб всю его одежду. Коричневый костюм отправился в непрактичную груду, которую следовало вернуть домой утром, вместе с самыми потертыми из столь нелюбимых им обносков. Сколько он будет отсутствовать? И куда именно направляется? Что ему там потребуется?
Он задумался, были бы сборы в университет похожи на эти. Чародейство определенно не входило в перечень научных устремлений Пена, но не входили туда и богословие, святая служба, врачевание, учительство, изучение законов и все прочие высокие профессии, которым там обучали. Кстати, еще одна причина для сомнений Ролша. Должно быть, у Ордена Бастарда есть своя отдельная семинария?..
Пен умылся из тазика, лег в постель и долго не мог уснуть, пытаясь ощутить враждебного духа, поселившегося в его теле. Проявляются ли демоны болью в желудке? Продолжая гадать, он наконец погрузился в сон.
В утренних сумерках Пенрик отнес седельные сумки в вестибюль, где обнаружил неожиданную группу провожающих в лице самой Прейты со всей ее очаровательной пухлостью, а также ее хмурых брата и сестры.
– Прейта! – Он направился было к ней, но она отпрянула, пусть и с боязливой улыбкой.
– Привет, Пен. – Они в замешательстве смотрели друг на друга. – Я слышала, ты уезжаешь.
– Только в Мартенсбридж. Не на край света. – Он сглотнул и выпалил: – Наша помолвка состоится?
Она с сожалением покачала головой.
– Ты хотя бы можешь сказать, когда вернешься?
– Э-э… нет.
Два дня назад он в точности знал свое будущее. Сейчас он не знал ничего. И не был уверен, что это перемена к лучшему
– Тогда… тогда ты понимаешь, как это будет трудно. Для меня.
– Э-э, да, конечно.
Она было протянула к нему руки, потом стиснула их за спиной.
– Мне очень жаль. Но сам понимаешь, любая девушка побоится выходить замуж за человека, который одним словом может заставить ее вспыхнуть!
Он мечтал воспламенить ее поцелуями.
– Любой человек может поджечь девушку факелом, при условии, что он сумасшедший!
В ответ она лишь неловко пожала плечами.
– Я тебе кое-что принесла. Ну, в дорогу.
Она махнула брату, который вручил Пену большой мешок, где обнаружилась огромная головка сыра.
– Спасибо, – выдавил из себя Пен. Посмотрел на свои набитые седельные сумки и безжалостно вручил мешок переминавшемуся с ноги на ногу Гансу. – Держи. Найди, куда его засунуть. Придумай что-нибудь.