– Угадай, Делла, – все еще пребывая в состоянии войны с воображаемыми врагами, обратился к кухарке Пенрод, – угадай, как я поступил бы с тобой, если бы ты мне что-то такое готовила?
– Если бы я что-то готовила! – засмеялась Делла. – Я не «если», я именно что готовлю обед. И некогда мне тут с тобой рассуждать. А ну, вон из кухни!
Пенрод понуро побрел во двор. У забора его радостно встретил Герцог. Пес возвращался из переулка, и вид у него был вполне процветающий. Хозяин, вместо приветствия, сложил пальцы пистолетом и наставил их на Герцога.
– Пф! Пф! Пф! Ложись, Герцог! Ты убит!
– Пенрод! – послышалось в это время из переулка, и над забором тут же показалась белобрысая голова Сэма Уильямса.
– Лезь сюда, Сэм, – скомандовал Пенрод.
Пока Сэм перебирался через забор, Герцог стал медленно отступать. Как раз в тот момент, когда мальчики оказались рядом друг с другом, пес перешел на рысь и скрылся за углом дома. По поводу встреч Пенрода и Сэма у него был богатый жизненный опыт. Встречи эти ему, Герцогу, редко сулили что-то хорошее, и он предпочитал не рисковать.
– Чем занимаешься? – осведомился Сэм.
– Да ничем, – Пенрод пожал плечами. – А ты?
– Зайдем ко мне, – очень таинственно проговорил мистер Сэмюел Уильямс. – Я хочу кое-что тебе показать.
– Что еще ты мне хочешь показать?
– Пойдем, сам узнаешь.
– Да у тебя нет ничего такого, чего бы у меня не было, – с уверенностью ответил Пенрод. – Могу назвать тебе каждую вещь, которая у тебя есть во дворе и в сарае.
– А я не говорил, что это у меня лежит во дворе или в сарае, – не сдавался Сэм.
– В доме у тебя тоже ничего такого не сыщется, – недоверчиво покачал головой Пенрод. – Там я тоже у тебя все сто раз видел. Больше мне смотреть неохота.
– Неохота! – с еще более таинственным видом произнес Сэм. – Ты ведь даже не знаешь, что я имею в виду.
Пенрод внимательно поглядел на друга. Похоже, у того и впрямь была какая-то тайна.
– Ну, ладно, пошли, Сэм, – не выдержал он. – В общем-то, я все равно ничем не занят сейчас. – Так что же ты мне все-таки решил показать?
– Я же тебе уже говорил: придем – сам увидишь, – не желал прежде времени раскрывать тайны Сэм. – Спорим на что угодно, ты будешь целую минуту разевать рот, когда это увидишь.
– Спорим, не буду! – спрыгивая по ту сторону забора, ответил Пенрод. – У тебя быть ничего такого не может, чтобы я так долго рот разевал.
– Увидим, – не стал возражать Сэм.
Они прошли двор Уильямсов. Пенрод видел, с какими предосторожностями подбирается Сэм к собственному дому. Это показалось ему очень странным, и он еще больше заинтересовался.
Мальчики вошли внутрь, и Сэм повел Пенрода наверх. По ступенькам Сэм шел на цыпочках. Он добрался до верхней площадки и резко свернул в дверь налево. Знаком велев Пенроду следовать за собой, он отворил дверь в спальню отца. У Пенрода перехватило дыхание. Когда рыскаешь по дому приятеля – это всегда будоражит нервы. Когда же мальчик тайно попадает в спальню чужого отца, он чувствует себя так, словно совершается святотатство. Вот почему, стоило Пенроду переступить порог опочивальни мистера Уильямса-старшего, он окончательно убедился, что сейчас произойдет нечто очень значительное.
Сэм прошел на цыпочках через всю комнату, остановился у комода и осторожно выдвинул нижний ящик. Тотчас же миру предстало зимнее белье мистера Уильямса. Пошарив под ним, Сэм достал какой-то крупный предмет. Пенрод взглянул, и спор о разинутом рте с полной определенностью решился в пользу Сэмюеля Уильямса. Да и как могло быть иначе, когда Сэм держал в руках кольт! Настоящий кольт из вороненой стали. Вероятно, это была самая крупная и увесистая модель кольта из всех, которые когда либо выпускались. Мистеру Уильямсу-старшему револьвер достался в наследство от дедушки Сэма. Дедушка этот был мужчиной тщедушным и вечно маялся от колик в желудке. Зато револьвер завел куда более устрашающий, чем все те, которые Пенрод и Сэм видели на картинках и в фильмах.
– Ты вот сюда, погляди, Пенрод, – показал Сэм пальцем на барабан револьвера.
Теперь рот у Пенрода раскрылся еще шире. В барабане виднелись патроны. Не какие-нибудь там холостые. Из патронов торчали позеленевшие от времени пули. Сомнений не оставалось. Сэм Уильямс сжимал в руках самый доподлинный револьвер!
Глава IV
СТРЕЛЬБИЗМ
Оба мальчика переживали восхитительные мгновения.
– Дай! – потянулся к револьверу Пенрод. – Дай мне его подержать!
– Погоди, минутку, – ответил Сэм. – Сперва я покажу тебе, как у меня получается.
– Нет, лучше давай сперва я тебе покажу, – возразил Пенрод. – У меня получается еще лучше.
Ни тот ни другой уступать не хотели. В результате у них завязалась почти беззвучная потасовка. Каждый упорно боролся за право держать револьвер.
– Осторожно, – вдруг прошептал Сэм. – Ты что, забыл, что он может выстрелить?
– Тогда дай его лучше мне, – быстро проговорил Пенрод и, воспользовавшись замешательством Сэма, вырвал у него кольт.
– Вот, – пятясь к двери, продолжал он. – Теперь гляди, Сэм. Обычно я это делаю так. Предположим ты, Сэм, преступник и у тебя в руках нож, а я…
– Не надо мне никакого ножа! – обиженно проворчал Сэм и двинулся на Пенрода. – Отдай револьвер! Ты, кажется, забыл: он все-таки принадлежит моему отцу.
– Ты что, чуть-чуть подождать не можешь? – укоряюще поглядел на друга Пенрод. – Я у тебя его взял всего на минуту. Сейчас покажу, как я поступаю, когда у меня в руках пистолет, и верну тебе.
Сэм не нашел, что возразить, и Пенрод принялся фантазировать:
– Значит, Сэм, я иду в темноте домой, а ты пытаешься на меня напасть.
– Не буду я на тебя нападать без револьвера, – забубнил в ответ Сэм. – Это не твоего отца револьвер, а моего.
– Именно, что твоего отца, а не твой. А если он не твой и не мой, я на него имею столько же прав, сколько ты.
– Не имеешь, – упорствовал Сэм. – Это револьвер моего от…
– Да помолчи хоть минуту! – начал злиться Пенрод. – Заладил одно и то же. Тебе что, жалко всего на какую-то паршивую минуту уступить мне его? Вот покажу, как у меня получается, когда ты ночью на меня нападешь, и верну обратно. Значит, я возвращаюсь в темноте, – не дав опомниться Сэму, продолжал он, – просто себе иду в эту сторону и все тут. Гляди, гляди, Сэм!
Пенрод, с нарочитой небрежностью размахивая револьвером, прошел вразвалку на другой конец комнаты.
– Я вот так просто иду и тебя сначала не вижу, – объяснил Пенрод Сэму происходящее. – Вдруг какое-то ужасное чувство мне подсказывает, что сзади меня преследует какой-то негодяй. Ну, негодяем будешь ты, Сэм И вот я… Нет! – вдруг резко перечеркнул Пенрод собственный замысел. – Так никуда не годится. Ты, Сэм, ни в коем случае не должен догадываться, что мой старый добрый револьвер при мне. Чего это я им размахался? Нет, револьвер, конечно же, у меня спрятан под пиджаком. Вот так!
С этими словами Пенрод засунул тяжеленный кольт за резинку бриджей и, прикрыв рукоять пиджаком, плотно зажал ее под мышкой.
– Теперь, Сэм, ты, конечно же, думаешь, что я иду просто так, и у меня нет с собой никакого кольта. Просто себе шагаю по улице в темноте. И тогда ты…
– Все! – одним прыжком подскочил к нему Сэм. – Твоя очередь кончилась. Теперь отдавай револьвер, и я сам буду показывать, как у меня с ним получится.
– Да ты хоть досмотреть можешь? – вконец обозлился Пенрод. – Я же еще не кончил. Неужели нельзя посмотреть спокойно хотя бы минуту?