– Эй, Пенрод! – раздался вдруг голос Сэмюеля Уильямса.
Пенрод поглядел на дверь. В сарай входили Сэм и мистер Родерик Мэгсуорт Битс-младший.
– Как жизнь, Пенрод? – снова подал голос Сэм.
Пенрод не ответил. Мальчики стояли и озирались по сторонам. Вдруг Сэм заметил на полу убогое устройство Пенрода.
– Это чего такое? – подняв шланг с воронкой, полюбопытствовал он.
– Да так, – уклончиво ответил неудачливый изобретатель.
– А для чего «так»? – не собирался отступать Сэм.
– Я же говорю: так, – еще больше смутился Пенрод. – Ну, что-то вроде трубы.
– Какой трубы? – совсем удивился Сэм.
– Для музыки, – пробормотал совсем тихо Пенрод.
– Для музыки? – вдруг визгливо захохотал мистер Мэгсуорт Битс.- Да ты что, Пенрод? Ой, не могу! – закатывался он. – Неужели ты действительно думаешь, что на этом можно играть? А ты как думаешь, Сэм?
Сэм очень серьезно поднес изобретение Пенрода к губам и дунул изо всех сил.
– Не работает, – мрачно констатировал он.
– Еще бы она работала! – совсем разошелся мистер Битс. – Ненастоящие вещи никогда не работают. Вот я, лично, скоро приобрету настоящую трубу. Тогда вы увидите, что такое труба. Я буду уж так трубить, что меня каждый услышит. Я…
– Скоро он приобретет настоящую трубу! Разбежался! – принялся дразнить его Сэм. – Тогда уж прямо сегодня сходи и купи.
– Да, схожу. Я хоть сейчас пойду к отцу просить на трубу денег, – совершенно серьезно ответил мистер Родерик Мэгсуорт Битс-младший. – Только папа сегодня мне денег не даст.
Сэм засмеялся. Даже Пенрод, забыв на мгновенье о снедавшей его тоске, громко фыркнул.
– Ну, ты даешь, Родди! – в восторге запрыгал Сэм. – Это все равно что сказать: я заставлю отца купить мне пожарную повозку и лошадей, только он мне их не купит!
– Нет, не все равно! – возмущенно завопил Родди. – Папа мне даст денег сколько угодно, но только не в этом месяце. Должен пройти месяц от прошлой субботы, и тогда мне снова начнут давать деньги. Потому что пока я наказан.
– Так я тебе и поверил! – покачал головой Сэм. – Просто никто никогда не купит тебе трубы, Родди. Вот ты и выдумал про какое-то наказание.
– Посмотрел бы я, что бы с тобой сделал отец, если бы у тебя пролилась краска собаке на спину, а потом эта собака вошла бы в дом и начала обо все обтираться, – бойко возразил мистер Мэгсуорт Битс. – Думаешь, тебе, Сэм, дали бы денег на трубу раньше, чем через месяц?
Мальчики помолчали. Родерик привел достаточно серьезный довод в свою пользу. Если с собакой и впрямь произошло все это, ясное дело, раньше, чем через месяц, он денег от родителей не получит. Однако и тут Сэма не оставляли сомнения.
– Когда не можешь чего-нибудь сделать, всегда находится уважительная причина, – недоверчиво проворчал он.
– Ничего не находится! – вспыхнул от возмущения Родди.
– Чего ж ты тогда не пойдешь за трубой? – снова принялся за свое мистер Сэмюел Уильямс.
– Тебе что, по сто раз повторять? – сжал кулаки Родерик.
Внезапно ярость, пылавшая на его лице, уступила место таинственности, и он уже спокойно добавил:
– Вообще-то, стоит мне захотеть, и я добуду трубу безо всяких денег. Конечно, она будет не очень новой…
– Ну, ясное дело! – перебил Сэм. – Она, наверное, игрушечная! Маленькая такая труба для ребеночка. Твоя мамочка давно велела убрать ее на чердак, а сейчас ты ее достанешь и принесешь нам. Ну, тогда заодно притащи еще что-нибудь, во что ты играл в три года!
– Ничего не игрушечная, и не играл я в три года! – совсем разобиделся Родди. – Это будет настоящая труба для оркестра! Мне ее взять, раз плюнуть!
Пенрод почувствовал себя несколько лучше.
– Ты правда можешь ее достать, Родди? – осведомился он, и лицо его прояснилось.
– Запросто, – махнул рукой мистер Мэгсуорт Битс. – Да если бы я захотел, труба уже через минуту была бы здесь.
– Настоящая? – не веря своему счастью, спросил Пенрод.
– Настоящая! – немедленно отозвался Родди.
– Честно?
– Честно.
– В точности, как в оркестре?
– Я уже сказал: в точности.
Тут в душу Пенрода закралось новое сомнение.
– Ну, ясно, – разочарованно протянул он. – Это, наверное, какая-то маленькая труба.
– Маленькая! – тоном победителя отозвался Родди. – Да это самая большая труба, которая только бывает. Она называется «бас-геликон». У нее такой громкий звук, что ее приходится посредине закручивать в кольцо. Знаешь, Пенрод, какое это большое кольцо! В него даже человек пролезть может, если он, конечно, не очень толстый.