– Конечно, не понравится, – уверенно ответила Маргарет. – Я скажу ей об этом. Разумеется, мальчику его возраста нечего околачиваться среди уличных мальчишек и разносчиков газет.
При этих словах на лице Пенрода воцарилась презрительная гримаса, и держалась она так долго, что ему даже пришлось перестать хмуриться, ибо у него от напряжения начал болеть нос.
Тем временем на веранде раздалось какое-то невнятное бормотание, а затем молодые люди начали прощаться.
– И вам не совестно уходить так рано! – воскликнула Маргарет.
А мистер Дэйд, уже стоя на нижней ступени лестницы, шутливо ответил:
– Совестно! Но меня ждет междугородний разговор. Я заказал его ровно на восемь тридцать, моя принцесса!
– У вас кто-то живет в другом городе?
Мистер Дэйд обладал благозвучным голосом и столь же благозвучным смехом и слегка гордился и тем и другим. И вот, с удовольствием рассмеявшись, он чуть-чуть насладился собой как бы со стороны, а затем сказал:
– Это всего лишь деловой звонок, моя принцесса! Но дело достаточно важное.
Она ответила ему приглушенным, но восторженным восклицанием. Он снова засмеялся и уже от калитки крикнул:
– Спокойной ночи! Спокойной ночи, моя принцесса!
Раскрасневшаяся и недовольная Маргарет вошла в дом. Но они с Пенродом друг друга не видели. Он выскользнул из окна темной комнаты, которая примыкала к передней, и быстро миновав лужайку перед домом, устремился по горячему следу. Мистер Герберт Гамильтон Дэйд оказался преступником, и Джордж Б. Джашбер решил, что будет выслеживать его до полного разоблачения. Сейчас нашему сыщику впервые представился случай последить за ним под покровом вечерних сумерек. До сих пор он наблюдал за мистером Дэйдом только днем, и работа эта не принесла никаких результатов. Дело в том, что Пенроду все время мешали какие-то досадные мелочи. То ему приходилось идти на ленч, то близилось время обеда. Вот почему до сих пор Пенроду даже не удалось обнаружить, где живет мистер Дэйд. Но теперь Джордж Б. Джашбер твердо решил: не позже сегодняшней ночи он доберется до логова этого негодяя. Он узнает не только, где тот живет, но и раскроет тайник, в котором спрятаны украденные лошади.
Мистер Герберт Гамильтон Дэйд шагал по улице. Он тихо напевал себе под нос. На руке, обтянутой замшевой перчаткой, висела тросточка, которая покачивалась в такт его шагам. Когда он проходил под фонарем, трость отбрасывала желтые блики. Любой сыщик почел бы за подлинную удачу столь заметный предмет в руках преступника, и, разумеется, Джордж Б. Джашбер с его богатейшим опытом сразу же оценил это обстоятельство. Правда, он, быть может, зря, в данном случае, принимал меры предосторожности. Мистеру Дэйду и в голову не приходило, что кто-то его преследует, и на протяжении всего пути он ни разу не оглянулся.
А Джордж Б. Джашбер продолжал, тем не менее, пользоваться любой возможностью, чтобы укрыться. Он перебегал от одного дерева к другому, или нырял в боковые улочки, а потом выскакивал обратно, или вдруг кидался плашмя в придорожный газон, полз несколько футов по-пластунски и лишь только после этого снова поднимался на ноги. Он сейчас очень напоминал пуделя, который, хоть и следует по тому же пути, что и хозяин, однако тратит намного больше сил.
Не меньшую изобретательность проявил наш сыщик и тогда, когда они оказались в центре города. Центр был ярко освещен, и Джордж Б. Джашбер то укрывался за спинами прохожих, то пристраивался к влюбленным парочкам, то прятался в нишах подъездов. Не забывал он и о классическом приеме всех детективов, суть которого заключается в том, что ты делаешь вид, будто с интересом разглядываешь витрину. Но все эти маневры не отвлекали его от главного, и он цепко держал в поле зрения поблескивающую трость и руку в желтой замшевой перчатке. Вот так он и следовал добрый час за зловещим мистером Гербертом Гамильтоном Дэйдом. Дэйд зашел в вестибюль гостиницы, приобрел, как тут же установил сквозь дверное стекло Пенрод, пачку сигарет и о чем-то поговорил с телефонистом. Потом он примостился неподалеку в кресле, зажег сигарету и выкурил ее. Потом телефонист громко позвал его, и он зашел в одну из кабин. Он пробыл в ней добрых четверть часа и вышел оттуда потный и с подозрительно мрачным лицом. Он протянул телефонисту деньги. Оказавшись снова на улице, он пересек ее, вошел в аптеку, где купил стакан содовой и мороженое с каким-то фруктовым сиропом. Опознать более точно характер лакомств Пенрод сквозь стекло не сумел. Потом Дэйд покинул аптеку, дошел до угла и с задумчивым видом остановился. Немного спустя он решительно продолжил путь. Он зачем-то два раза обошел квартал. Пенроду это совсем не понравилось. Он уже порядком устал, и ноги у него ныли от ходьбы. Но он не собирался сдаваться. Он решил довести дело до конца, чего бы это ему не стоило.