Пенрод от восхищения не мог выговорить ни слова.
Следующие четверть часа никак нельзя было назвать удачными для окрестных кузнечиков, ибо Сэм, а с ним и Пенрод продолжали изучать степень пристрастия этих насекомых к табаку.
– Подумаешь, – сказал наконец Сэм, – я с пяти лет знаю, что кузнечики жуют табак.
– И ты ни разу не сказал мне об этом! – поразился Пенрод скрытности друга.
– Пенрода настолько удивило это открытие, что он понял: уж в тот период лета, когда водятся кузнечики, он теперь никогда в жизни не сможет соскучиться.
– Я просто думал, что все это знают, – скромно ответил Сэм. – Ну, а когда ты сказал, что я ничего не понимаю в червяках, я вспомнил, что зато знаю кое-что про кузнечиков. И я подумал: а вдруг ты не знаешь? Но все-таки мне казалось, что ты это тоже должен знать.
– А что еще умеют кузнечики? – спросил
Пенрод. Самим вопросом он как бы подчеркивал, что во всем, что касается кузнечиков, целиком и полностью уповает на знания Сэма.
– Ничего, – ответил Сэм. – Больше они ни на что не способны.
– Слушай, а где они берут табак? Из табачных магазинов что ли таскают?
– Ну да. И из других мест тоже.
Потом они снова принялись экспериментировать. Похоже, несчастным кузнечикам уже не суждено было предаваться, как пагубному пристрастию к табаку, так и хорошим привычкам. И вот, когда поблизости больше не оказалось ни одного живого кузнечика, Пенрод спросил:
– А еще что-нибудь ты знаешь, Сэм?
Мистер Уильямс решил, что Пенрод опять над ним издевается и в праведном гневе рявкнул:
– Успокойся, побольше твоего знаю!
– Да ты не сердись, Сэм. Я не то имел в виду. Я хотел только спросить, знаешь ли ты еще что-нибудь, чего я не знаю?
– Ну, – моментально сменил Сэм гнев на милость, – пожалуй, знаю. Дай-ка подумать. А! Вот. Спорим, ты не знаешь, что если вырвать черный волос из хвоста у лошади, опустить в бутылку с водой и оставить на три недели, он превратится в змею.
– Это я еще в детстве знал, – сказал Пенрод.
– Я тоже, – ответил Сэм. – Спорю, на что угодно, я все равно это раньше тебя узнал.
– Это все знают. Каждый с детства знает, что черный волос из хвоста лошади можно превратить в змею, – заявил Пенрод. – Ну, скажи, кто этого не знает?
– Но я ведь не говорил, что кто-то не знает, так ведь?
– Ну, а кто говорил, что ты… – тут Пенрод осекся. Глаза у него загорелись. – Слушай, Сэм? – спросил он. – А ты когда-нибудь пробовал это?
– Нет, – задумчиво отозвался Сэм. – Мне кажется, когда я об этом узнал, у нас уже не было лошади. А потом я был тогда еще маленький и ничего не умел. Если бы даже я захотел вырвать черный волос у лошади из хвоста, у меня бы тогда все равно не получилось.
Пенрод подпрыгнул от возбуждения.
– Ну, теперь-то, думаю, мы достаточно выросли! – воскликнул он.
В ответ раздался оглушительный вопль Сэма. Вопль, казалось, исходил из самого его сердца, из чего можно было заключить, что и Сэма охватил священный пламень энтузиазма.
– А где мы найдем лошадь? – спросил он.
И, не успел он это произнести, как оба они увидели именно то, что им требовалось. На соседней улочке стоял фургон зеленщика. Сам зеленщик ушел в кухню, и ничто не мешало друзьям немного поговорить с запряженной в повозку лошадью гнедой масти и достаточно преклонного возраста. Самое главное, у лошади был черный хвост. Отметив эту бесспорную удачу, два будущих фабриканта змей, направились добывать исходный материал.
Старушка-гнедая взмахнула хвостом. Она хотела всего лишь отогнать муху, но воздействие хвоста оказалось несравненно более широким. Дело в том, что Пенрод в это время находился очень близко, и удар хвоста пришелся ему по лицу.
– Тьфу! – Пенрод, отплевываясь, отскочил в сторону, а лошадь изумлено посмотрела назад. Заметив мальчиков, она выразила явное недовольство и достаточно свирепо уставилась на них.
– Давай, Пенрод, – торопил Сэм, – дергай. Много не надо. Двух нам вполне хватит.
Пенрод задумчиво потер лицо.
– Как ты думаешь, а из гривы не подойдет? – с надеждой спросил он.
– Ну уж нет, сэр. Волос обязательно должен быть из хвоста. Уж это я точно знаю!
– Ну да, знаешь ты, – возразил Пенрод, – ты даже не знаешь, где взять бутылки и…
– Чем столько болтать, – перебил его Сэм, – лучше быстрее рви волосы из этого проклятого хвоста. А то они уедут, а мы так и останемся ни с чем. Ты начал это дело, значит, должен довести его до конца. И нечего так много болтать. Так серьезные люди не поступают.
– А я что, по-твоему, не собираюсь рвать? Чем же тогда я сейчас занимаюсь?
– Давай скорей! – закричал Сэм. – Она отвернулась от нас. Давай же!