— Прическа отпад! Дорого встала?
— Не дороже денег.
— Здорово играл.
— Спасибо, но говорить так еще рано.
— Да я серьезно.
— Стараюсь.
Внезапно в наш треп ни о чем вмешался резкий пацанчик, что крутил в руке ключи от машины.
— Никитос прав. На второй состав потянешь, но не более. Ты зачем, вообще, к спортсменам полез? Они же тупые.
— Ага, как будто тут все умные.
— Не понял.
А вот этого дёрнувшегося ко мне «бобра» я в первый раз вижу. И на фотках не помню. Крепко сбитый пацанчик в нейлоновой куртке аля-восьмидесятые. И морда «кирпичом». Но меня этим не испугать. В девяностые много вас вокруг бегало и где они нынче?
— Тебе вааще какое дело?
А вот сейчас народ обернулся в мою сторону скопом. Видимо, это было последнее, что можно было ожидать от Никитоса. Я уже прикидывал, куда мордатого ударю в первую очередь. Если он будет бить первым, то есть шанс увернуться. Я разогрет и в спортивной обуви. Противник меня не выше, хоть и шире в плечах.
— Чего сказал?
Неужели подобные этому типу гопники еще остались в этом мире и что они делают в компании с Ромой?
— Харэ! Ром, чего тут твой боец нарывается?
При виде Михаила гопник стушевался. От него пахнуло чем-то кислым. Закинулся какой-нибудь гадостью?
— Все нормис, Миха. Леха, остыл! А ты, Никитос, в следующий раз не выделывайся! Защищать не будут.
Роман прожег меня взглядом, но я ощутил на плече тяжелую руку спортсмена и сдержался от необдуманной реакции. Я же не Никита и часто в прошлом совершал резкие движения. С молодости так повелось. Мы Новоквартальные пацанами были резкими, как понос. Частенько встревали в «мероприятия», особенно доставалось Заводским. Это сейчас задним умом я понимаю, с чего бы это нам так фартило. Родители живших в домах нового квартала чаще всего были людьми не простыми. Мой отец, Серегин или Армена. Потому нам шалости и сходили с рук.
Родители как рассуждали — вырастут, перебесятся. И отчасти оказались правы. Мы же не хулиганили беспредельно.
— Ты чего сегодня такой? Нарываешься?
Окрик Михаила п вернул меня обратно. Парень, ты не там, а тут!
— Да так…
— Будь осторожней. Лёха и его компания отмороженные. Солевые.
Понятно. Только вот зачем Роме наркоманы? Смотрю на Потапова и натягиваю на себя ветровку. Вечера уже прохладные.
— Мих, я тебе вопрос задам. Только ты не обижайся. Даешь слово?
— А чего?
Миша набычился. Так-то он пацан неплохой, но верченый, как и все москвичи. Столица на нравах людских плохо сказывается. Это еще в советские времена повелось. Не верите — читайте Булгакова.
— Ты зачем с Ромой тусишь? Он же подонок.
Я ожидал, что наш спортсмен дернется и даже был готов прыгнуть в сторону, а то и бежать. Но Михаил внезапно как будто стух, плечи опустились.
— А куда мне деваться? Родаки люди простые. Из активов трешка в советской развалюхе. Даже машина и то «Гранта», да дача развалюха от деда с бабкой досталась. Роме с дипломом родаки ключ от отеля вручат, да не где-нибудь, а в Сочи. Вот он и обещал всех своих туда пристроить.
Вот оно что! Романчик у нас пацан со сладким наследством. Потому и факультет «Туристический менеджмент». Вообще, такое впечатление, что этот институт для блатных и неумех создан. Кто сам поступить никуда не может и за кого родители платят. Так что вперемешку и блатные, и троечники. А то и в кредит люди учатся. Ради тупого диплома.
Ну а я что могу посоветовать Мише? Сам болтаюсь как дерьмо в проруби.
— Извини. Не знал.
— А что ты, вообще, знаешь, Никита? Сам не пойми, что. Разве что после аварии стал похож на человека.
Миша смотрит прямо мне в глаза. Честно высказал свое мнение.
— Ты прав. Пора становиться кем-то. Дружим?
Много ли человеку от другого человека надо? Чутка честности и открытости. Выбор оказался верным и вскоре моя рука утонула в ручищах спортсмена.
Первый шаг сделан! Хочешь чего-то добиться — создавай сам себе окружение. Родственники — близкий круг. Друзья — свой ближний круг. Товарищи, знакомые, однокашники -средний круг. А там как уж сложится
Глава 26
Ростик. Август 1973 год. На картошке!
— Ростя, ты самогон как?
Дед, то есть мой прапрадед Симеон хитро подмигнул. У меня же лицо невольно перекосилось. Вспомнил отвальную в поселке у Сереги и как утром было хреново. Я тогда с задором заливал гормональный азарт, что возник после яростной «жарки» Ирины, а также радовался первому заработку. Не шутка ли за две недели срубить по сто шестьдесят восемь рублей и сорок восемь копеек! Так хитро была обыграна процентовка на ремонт школы. Её у директора, вообще, имелось три. На разные случаи жизни. Думаю, и себя он не обидел. Зато не нужно в ближайшем будущем думать о карманных деньгах.