И попробуй протестовать! Что в прошлой академии, что в этой, недосып студента - это его личное дело. Никто не будет отправлять в лекарское крыло снимать усталость, делать поблажки на лекции и тому подобное.
- Согласен, - кивнул. – Но я хочу помочь.
- Хотите помочь – пройдите мимо и не надоедайте мне своим чрезмерным вниманием, - не выдержала я.
«Бездна, ну уйди! Голова же болит нещадно, ещё и с тобой разговаривать. Не люблю светлых».
- Ная, - и как-то он это произнёс, и уставился в мои полуприкрытые глаза своими, и подошёл ближе… что аж мурашки по моему ссутулившемуся тельцу пошли. И так захотелось послушаться. – Идёмте со мной, вам не помешает крепкий кофе и что-нибудь сладкое. Или боитесь меня?
Он произнёс это с откровенной насмешкой, той самой, что вроде не должна обижать, но так ясно намекает на твою слабость. И я не выдержала. Раз так хочет помочь мне взбодриться, флаг ему в руки. Всё равно об этом никто не узнает. Надеюсь. А даже если вдруг – скажу, что это я такая хитроумная использовала светлого в своих целях.
- Будете приставать – прокляну, - изрекла мрачно, угрожающе, сделав лицо недовольно жизнью тролля-подростка.
- Непременно, я даже сопротивляться не стану, - приложив руку к сердцу, пообещал он.
*
- М-м-м… - прикрыв глаза и откинувшись на мягкую спинку кресла, замурлыкала от удовольствия, сделав первый глоток густой терпкой жидкости. Горьковатый, пряный, крепкий, с парой ложечек сахара, кофе был просто великолепен.
- А вы отказывались, - хмыкнул светлый, не сводя с меня пристального взгляда. То, что раньше взбесило бы, сейчас не вызвало ничего. В чём дело? Сонливость, благодарность за нежеланную, но всё же чуть-чуть приятную заботу, пустота внутри? Полагаю, всё вместе, и это неприятно. Нельзя испытывать хороших чувств к белым балахонам, как бы они не пытались получить твоё расположение.
Не ответив и решив не думать ни о чём, потянулась за пирожным. Их на тарелочке было ровно семь. По истечении получаса не осталось ни одного, всё заняли место в моём желудке по девиз: «Захотел в гости тёмную ведьму – не жалуйся на последствия». Кстати, сидели и пили кофе мы в абсолютном молчании, что хорошо.
- Я пойду, - глянув на временную сферу, поставила чашку на стол и поднялась. Благодарить никого не собиралась, вот ещё. Я не просила, скорее пошла на уступку.
Бодрость приятно разлилась в голове, мысли прояснились, плечи больше не сгибались, как под тяжестью. Да и живот сыто урчал, наконец-то получивший долгожданную еду. Ведь дорогие родители о такой маленькой необходимости их дочери или хотя бы гостей не подумали. Повезло ещё, что «голодный» алкоголь вчера во время танцев выветрился.
- Конечно, - кивнул мужчина. – Если захотите, заходите ещё как-нибудь. Буду рад.
Хмуро посмотрела на него. Только не начинай, не порть настроение.
То ли догадался сам, то ли прочитал мои мысли, но больше ничего не сказал, лишь встал и вежливо проводил меня до двери. Джентльмен, твою Бездну. Ага, применяющий свои эти непонятные чары, которые вызывают такую яркую «любовь». Кстати говоря, прошлый раз они подействовали гораздо слабее, чем сегодня. В чём дело? Хм, ещё один вопрос в мою копилку… только бы сестричка не ленилась! Вот прямо чем-то внутри чувствую, что ответы мне необходимы. Они многое значат и решают.
«Но только что?!»
*
- Где ты была?! – громкий, возмущённо-обеспокоенный голос ворвался в сознание, перекрывая даже звучащую в наушниках музыку.
Дж. И чего, спрашивается, так кричит? Решила всей кухне возвестить о своём пришествии, дабы порадовались простые смертные, что до них снизошла велика кровопийца и три её верные девушки-служанки? Ну, так сомнительная честь, скажу я вам.
- Где ты была?! – повторила она, подходя ко мне и хватая за плечо. – Почему не предупредила? Что случилось в городе? Мы волновались!
Хмыкнув про себя и даже не попытавшись сымитировать не то что раскаяние, но и вообще хоть какое-то внимание к её словам, настойчиво дёрнула плечом. Нечего-меня-трогать!
- Разве краска в шампуне не значит, что мы квиты? – непонимающе спросила Мел.
Вот теперь не удержалась, кинула быстрый взгляд в сторону и улыбнулась увиденному – голова рыженькой была вовсе не рыженькой, а ядовито-зелёненькой. Всё, начиная называть её Лягушкой. Ква-ква…
- Нет, - хмыкнула, решив убрать мешающий наслаждаться музыкой фактор, то бишь болтовню соседок по комнате. – Это значит, что вы – отдельно, я – отдельно. Друг к другу не лезем, ненужной заботы не проявляем.
Некоторое время царила тишина.
- Хорошо, - кивнула вдруг Джей. – Раз ты так хочешь – пожалуйста, будь одна. Только тренировки это не отменяет, так что сегодня в десять – на полигоне.
- Почему так рано? – не сдержалась. Я лечь спать планировала, как бы. Кофе - это хорошо, но здоровый сон – ещё лучше.
- Много пропустили, - холодно, без тени недавних эмоций. – А со следующего полугодия уже начнутся соревнования.
Много? Два дня – это много? Ну да, для нашей «Мисс паранойя» очень даже.
- Ясно, - коротко кивнула.
«Извини за прямоту,
Но даже в этом клубе все когда-нибудь умрут».
*
Злость, просто невероятная злость поднялась из самой глубины сознания. Казалось, ещё минуту назад был почти вакуум, а сейчас яростное, огненное чувство.
Этот моральный урод смеялся! Переговаривался о чём-то с вампиров, улыбался стреляющим в него глазками девушкам, и смеялся! И конечно, ему не было никакого дела до того, что его «любовь» куда-то пропала, а я уверена, что он это заметил. Ещё и весь такой красивый сегодня, волосы в художественном беспорядке, верхние пуговицы простой белой рубашки расстёгнуты, рукава закатаны до локтей, будто не спал ночью, а занимался чем-то очень «интересным» и утром собирался утомлённый и в спешке.
«Тебя это волновать не должно», - прошипела внутри Шизофрения.
«И не волнует», - абсолютно спокойно заверила её, подхватывая левитацией поднос и направляясь к примеченному столику. Пусть он и не мой, но ничего, надо же проявлять рвение в работе.
Иду гордо, с каждым шагом улыбаясь всё милее, так, что хорошо знающие меня личности уже испугались бы и стали искать укрытие. Жаль, что ничего сверх грандиозного не получится, но весело будет всё равно.
Остановилась прямиком за спиной Интара. Магией перенесла на столик четыре полных «комплекта» еды, пятый же… С превеликим удовольствием, собственными ручками подхватила большой стакан какао, подняла его над головой мага и коротким, злым движением опрокину. Дальше всё было как в замедленной сьёмке. Вот коричневая жидкость соприкасается с макушкой ещё ничего не подозревающего парня, становится видимой, разбрызгивается во все стороны, как будто вода в брошенном об асфальт и взорвавшемся воздушном шарике, из которого шаловливые детки сделали бомбу. Вот парень вскакивает… Вот я, не теряя времени, как шлём надеваю на него тарелку с жидкой, сдобренной маслом манной кашей… Вот он резко разворачивается и «выкидывает» руку вперёд… Вот я отскакиваю… его пальцы смыкаются на пустоту, где только секунду назад был моё запястье.
Отхожу ещё на несколько шагов, а внутри поднимается мстительная волна удовольствия. Сейчас, со стекающими по лицу и шее ручейками каши и какао, Альери уже не выглядит таким вальяжным и расслабленным. Скорее, очень злым. И каким-то… ироничным, что ли? Смотрит прямо на меня, хотя видеть не может, и, казалось, внутренне смеётся.
Вокруг же просто гробовая тишина. Конечно, «королю» устроили нетрадиционный душ, да ещё и человек-невидимка.
- Пошли-ка, - льера Амади цепко хватает меня за запястье и ведёт к выходу из столовой, предварительно забрав поднос и передав какой-то блондинке. Она в ярости, девчонки-соседки в каком-то обречении и почему-то идут за нами.
А мне хорошо. Такое удовлетворение, радость, почти эйфория… испортила этому моральному уроду утро после отличной ночки. Восстановила, скажем так, Вселенскую справедливость.
«Какую это?» - хм, давно я начала неосознанно думать вслух.
«Нечестно, что у хорошей меня ночь ужасная и утро едва сносное, а у отвратительного боевика всё просто в шоколаде с фундуком, - пояснила. - Хочу орешков».