Первое, что смущало его в этой истории, был факт того, с какой стороны Глум был причастен ко всей этой истории; и если отринуть факт того, что он слышал звук флейты, на которой кроме Глума играть никто не умел, кроме того, стоит отметить примечательный факт - это была та самая мелодия, которую он ненавидел больше всего на свете - Данс Макабр. Вряд ли есть ещё один такой человек в Эиланморе, кроме Глума, кто будет так хорошо играть ненавистную ему мелодию. Он не был полностью уверен в том, что мёртвые остались таковыми. Чем больше и дольше он думал об этом, тем больше Эчанна был склонен к мысли, что его шестой брат всё ещё жив. Тем не менее, он не стал ни с кем делиться своими подозрениями по этому поводу.
Как только он смог обрести свободу, претерпев годы долгого и терпеливого смирения со своей судьбой, он сразу же поспешил избавиться от всего, что было связано с Эчанна, и почти сразу покинул остров. Ему не нравилось вспоминать об этом. Погруженная в вечный сумрак болотистая местность, что медленно разрасталась и отравляла своим ядом новые клочки земли, что послужило причиной не одного потерянного урожая; непрекращающиеся дожди, которые обволакивали остров в сизую пелену туманов на долгие дни, недели и месяцы; надрывные всхлипы прилива днём и истошные стоны ветра ночью, тяжелое дыхание бриза и гробовая тишина отливов; глухой и неистовый рокот шторма, что словно тень неведомого, чёрного зверя вгрызалась своими когтями в берег - одно лишь воспоминание об этом месте вводило его в состояние глубокого уныния. Ему никогда там не нравилось, даже когда временами его устилал богатый, зелёный ковёр растительности; а в кристальной глади отражались белые облака и синее небо, дул лёгкий и приятный ветерок; и всё это место напоминало Рай, окруженный морским простором.
Ему ещё никогда не было так одиноко, и всё окружающее так не утомляло его. Он устал от гнёта той тени, что нависла над его родом. Его мало заботила судьба его братьев, всех, кроме старшего – ведь тень, словно не касалась его; он практически ненавидел Глума, который постоянно завидовал ему из-за его привлекательности. Кроме того, он был очень похож на Элисон, и всегда относился к ней с должным почтением. К тому же, с тех пор как он влюбился в Кетрин МакКартур, дочь Дональда МакКартура, дом которой находился в Небесном саду, ему всегда хотелось быть рядом с ней. Он знал, что Глуму тоже приглянулась эта девушка, и он желал, чтобы она была его не только потому, что она ему очень нравилась, но ещё и потому, что таким образом он желал задеть чувства брата.
Итак, когда он, наконец, покинул остров, он был рад отправиться на Юг. Он покидал Эиланмор. Ему очень нравился его новый дом в Небесном Саду и, возможно, он торопился к своему столь запоздалому, но такому долгожданному, счастью. Вот только Кетрин не была обещана ему. Он даже не мог с уверенностью сказать, испытывала ли она к нему подобные чувства. Он думал, надеялся, мечтал, и смог почти убедить себя в том, что это было так. Рядом с ней почти всегда был её двоюродный брат Ян, который уже долгое время ухаживал за ней, и старый Дональд МакКартур дал ему своё родительское благословение. Но всё же, на его душе было бы сейчас легче, если бы не два доставляющих хлопот его покою обстоятельства. Первое из которых - это письмо. Несколько недель назад он получил его, так и не разобрав, кто его автор, потому что ему не часто доводилось держать в руках письма и кроме этого, оно было написано изменённым почерком. Он смог с трудом понять, о чём шла речь, хотя всё было написано печатными буквами. Вот что там было:
«Ну, Шеймус, брат мой, думаю, тебе будет интересно узнать, мёртв я или нет. Может, это так, а может статься, что и нет. Но я посылаю тебе это письмо, чтобы ты знал, что я знаю, чем ты занят сейчас и что собрался сделать позже. Ты ведь собрался оставить Эиланмор без последнего Эчанна, не так ли? Задумал путешествие в Небесный Сад? Что же, тогда позволь тебе кое-что сказать. Не делай этого. Я знаю, что там прольётся кровь. И учитывай кое-что ещё: ни ты, ни кто либо ещё, не отнимете у меня мою Кетрин. Ты должен это принять. Ян МакКартур уже понял. И Кетрин тоже поняла. Я думаю, что для себя ты сам решишь, жив я или нет. Я предупредил тебя - не вздумай этого делать. Так будет лучше и для тебя, и для всех нас. Ян МакКартур отплыл в Северное море на китобое - судно недавно прибыло в Эиланмор, и не вернётся ещё три месяца. Будет лучше, если он вообще не вернётся. Но, если все, же это произойдёт, ему придётся считаться с интересами человека, который полагает, что Кетрин МакКартур принадлежит ему. Я бы предпочел не иметь дел сразу с двумя мужчинами, один из которых - мой брат. Тебя не должно заботить, где я. Сейчас я не нуждаюсь в деньгах. Но я хотел бы, что бы ты кое-что оставил для меня. Передай мне кое-что тогда, когда я об этом тебя попрошу. Когда этот день придёт, я не буду ждать долго, так что лучше подготовь всё заранее. Мне нравится то место, где я сейчас нахожусь. Ты спросишь: почему мой брат так далеко? (Я же отвечу тебе, что это не дальше на Север, чем Сент-Килд, и не Южнее Мыса Кентаир). Спросишь, почему так? Это лишь между мной и тишиной. Но, я думаю, ты иногда вспоминаешь об Энн. Ты же знаешь, что она лежит под зелёной травой? И Манус МакКодрум тоже. Говорят, он ушел в море и не вернулся. Люди шепчутся о кровавой печати и о гневе, что постиг его. По-моему он просто сошел с ума. Я понимаю природу его безумия, и я играл его мелодию на своей флейте. И ты само собой, Шеймус, спросишь меня - а что это была за мелодию, которую ты играл?