Смягчаешь ты пиратский труд.
Привет, божественный глагол:
Наш труд с тобой не так тяжёл.
РЕЧИТАТИВ
ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ ( речитатив, девушкам):
Итак, вы свободны, мы благородно вас отпускаем,
И почетными членами нашей команды мы вас избираем.
СЭМЮЭЛЬ:
Он – круглый сирота.
ПИРАТЫ:
Он – круглый сирота.
СТЕНЛИ:
Вот как полезно иногда
Быть круглым сиротой.
ПИРАТЫ:
Ура! Он – круглый сирота!
АНСАМБЛЬ
ДЕВУШКИ:
Счастливый день, счастливый час!
Пираты отпустили нас.
И мы, наверно, наконец
Пойдем не с ними под венец.
(Входит Рут)
РУТ:
О Фред, не отвергай моих молений!
Перед тобой склоняю я колени!
ПИРАТЫ:
Да, вспомни Рут, склонившую колени.
ФРЕДЕРИК:
Прочь, ты ведь мне лгала!
ПИРАТЫ:
Да, прочь, она лгала.
РУТ:
Меня не отвергай!
ПИРАТЫ:
Ее не отвергай!
ФРЕДЕРИК:
Прочь, мне лгала ты!
ПИРАТЫ:
Ему лгала ты!
17
ФРЕДЕРИК ( отвергает Рут):
И вот расплата!
ПИРАТЫ:
И вот расплата!
(Рут уходит, опечаленная)
ПИРАТЫ:
Юным девушкам почтение
Мы оказывать обязаны.
Мы могли без промедления
Обвенчаться безнаказанно.
Но навязывать условия –
Это было б верхом низости,
Хоть и доктор богословия
Проживает тут поблизости.
(Генерал-майор Стенли и его дочери уходят. Перед уходом Стенли
разворачивает британский флаг, а пираты разворачивают черный флаг с
черепом и скрещенными костями. Входит Рут, которая в последний раз
обращается с мольбой к Фредерику, но тот ее отвергает. Занавес
опускается)
АКТ ВТОРОЙ
Ночной сад. Разрушенная готическая часовня.
Генерал-майор Стенли сидит, задумавшись, окруженный своими дочерьми.
ХОР
ДЕВУШКИ:
Отец, утри свою
Слезу с усталых глаз,
Что видели в бою
Пальбу и смерть не раз.
Заботой окружим
Мы все теперь тебя.
Мы все с тобой скорбим,
Коль плачешь ты, скорбя.
МЕЙБЕЛ:
Зачем встаёшь с постели
Ты в этот поздний час?
Уж звезды заблестели,
Закат давно угас.
Чего тебе не спится
В сырую эту ночь?
Ты можешь простудиться
И тяжко занемочь.
18
ДЕВУШКИ:
Отец, утри свою
Слезу с усталых глаз,
Что видели в бою
Пальбу и смерть не раз.
Заботой окружим
Мы все теперь тебя.
Мы все с тобой скорбим,
Коль плачешь ты, скорбя.
(Входит Фредерик)
МЕЙБЕЛ: О Фредерик, не можешь ли ты в своей безмерной мудрости облегчить
свою совесть, сказав что-то, что умерит скорбь нашего отца?
ФРЕДЕРИК: Постараюсь, дорогая Мейбел. Но почему он ночь за ночью сидит тут,
на сквозняке, около этих продуваемых ветром развалин?
СТЕНЛИ: Почему я здесь сижу? Видишь ли, пытаясь спастись от пиратов, я
сказал, что я – сирота; но, Боже помоги мне, я – вовсе не сирота, и я даже никогда
не был сиротой! Я пришел сюда, чтобы склонить голову перед могилами моих
предков и попросить у них прощения за то, что я посрамил наш славный семейный
герб.
ФРЕДЕРИК: Но вы забыли, сэр, что вы приобрели это поместье всего год тому
назад. На стенах вашего тронного зала еще не обсохла штукатурка.
СТЕНЛИ: Фредерик, в этой часовне покоятся предки; ты не можешь этого
отрицать. Вместе с поместьем я купил эту часовню и всё, что в ней находится. Я не
знаю, чьи это предки, но я трепещу при мысли, что их потомок, ставший их
наследником посредством приобретения этого поместья, посрамил их несомненно
славный семейный герб.
ФРЕДЕРИК: Утешьтесь! Если бы вы не назвали себя сиротой, эти отчаянные
пираты позвали бы живущего неподалеку священника и немедленно обвенчались
бы с вашими дочерьми.
СТЕНЛИ: Спасибо тебе за попытку меня утешить, но она бесполезна. Уверяю
тебя, Фредерик, я так раскаиваюсь в своем чудовищном обмане этих простодуш-
ных людей, что я сегодня же ночью пошел бы к доверчивому пиратскому королю и
чистосердечным признанием облегчил бы свою совесть, если бы не опасался, что
последствия такого шага будут для меня катастрофическими. В котором часу
должна начаться твоя экспедиция против этих злодеев?
ФРЕДЕРИ: Ровно в одиннадцать часов, и к полуночи я надеюсь искупить свою
вину за свою ненамеренную связь с этими смертоносными бичами человечества, искоренив их навеки, -- и тогда, дорогая Мейбел, ты будешь моя.