Она помнила, что захватила его, когда Фитц забрал ее в Забытые города, но запрещала себе смотреть фотографии. Теперь же она забралась на кровать и через силу просмотрела все снимки, заново переживая погребенные воспоминания.
Поездки на пляж, в зоопарк, в Диснейленд. Первые и последние дни школы. И множество маленьких моментов: они с сестрой, слизывающие тесто для печенья с деревянных ложек, или гордо демонстрирующие на камеру Эллу и Булочку – их любимые игрушки.
– Ты такая маленькая, – произнесла Эдалин из-за ее плеча, отчего Софи чуть не выронила альбом. – Прости, я думала, ты меня услышала.
Она покосилась на альбом с горящим в глазах любопытством, и отчасти Софи захотелось закрыть фотографии и разделить две половины жизни. Но если ее человеческая семья действительно не лишится воспоминаний, то все придется смешать.
Она похлопала по одеялу и перелистнула в начало, а Эдалин подвинулась ближе, обнимая Софи за плечи.
– Только посмотри на эти огромные карие глаза, – прошептала Эдалин, рассматривая первые страницы.
– Да, даже ребенком я была странной, – пробормотала Софи.
Все эльфы были голубоглазыми, но из-за генетических изменений радужка Софи была коричневой с золотистым отливом. За это ее и дразнили, и хвалили, поэтому наверняка она знала только одно: она всегда будет отличаться.
– Ты была красивой, – настояла Эдалин.
Софи фыркнула.
– Ой, да ладно – ты посмотри на мою огромную голову!
– У всех малышей большие головы. И вообще, тебе нужно было место для умного мозга.
– Коне-е-е-ечно. Даже не сомневаюсь, – Софи присмотрелась к фотографиям. – Я была очень серьезным ребенком.
На каждой фотографии она сосредоточенно хмурилась, будто пыталась разобраться в окружающем мире.
А может, она какала. Детей сложно понять.
– Ты была прекрасна, – Эдалин коснулась края фотографии, где малышка Софи была наряжена в такое количество оборок, что казалась цветком. – Такой и осталась.
Следующая страница состояла из семейных фотографий: тогда их было трое, хотя на третьей фотографии мама Софи явно была беременна.
– Иногда я забываю, что до нас у тебя была целая жизнь, – прошептала Эдалин, и тоска в ее голосе всколыхнула новые тревоги.
Эдалин перевернула страницу на фотографию, где Софи сидела на выцветшем старом диване, держа на коленях маленькую сестру.
– Ты, наверное, очень по ним скучаешь.
Софи кивнула.
Но она не смогла заставить себя сказать, что ее человеческой семье могут оставить воспоминания. Потому что она не подумала, как на такое отреагируют Грейди и Эдалин.
Она понимала, что все будет сложно и запутанно, но рассматривала изменения только относительно себя – и своей человеческой семьи.
А вдруг Грейди с Эдалин решат, что это плохо?
Вдруг это нарушит их отношения, над которыми они так упорно работали?
Вдруг…
Так много «вдруг».
И она к ним совсем не готова.
– Уверена, что не хочешь поговорить? – прошептала Эдалин, когда Софи захлопнула альбом.
– Я не знаю, о чем, – признала та.
– Ну… если передумаешь, я рядом.
Эдалин помогла убрать альбом, а потом щелчком пальцев задернула шторы на окнах и оставила Софи в одиночестве.
После этого стало тихо – исключение составлял оглушительный храп Игги.
Но как только Софи закрыла глаза, все «вдруг» обрело яркие, ужасающие формы.
Она и раньше сталкивалась с кошмарами – бессонные ночи были ей знакомы. Но пустой холод, поселившийся в сердце, казался иным.
Она лежала, потея и дрожа, стискивая ярко-синюю игрушечную слониху и пытаясь перетерпеть. Но когда в груди все сжалось, она откинула одеяло и кинулась к двери.
– Что случилось? – спросил Сандор, когда она побежала к лестнице.
– Я… хочу к родителям.
Признаваться в этом было так глупо и по-детски – особенно учитывая, что Эллу она захватила с собой. Но Софи больше не могла бороться с удушающим одиночеством.
На втором этаже она осознала, что еще ни разу не была в комнате Грейди и Эдалин. Когда она только поселилась у них, то сочла, что туда заходить нельзя – хоть никто ей этого не говорил. И после этого она максимум заглядывала в щель приоткрытой двери, когда в комнате было темно. Если бы Сандор не стоял за спиной, она бы развернулась – но гордость подтолкнула вперед, и, хотя стук был практически неслышен, Грейди открыл моментально.
– Все хорошо?
Софи кашлянула.
– Да. Просто хотела спросить… это что, пижама с тираннозаврами?