Но, самое страшное — это тишина.
Дым, бесшумно рождаясь, столь же тихо уходил вверх… ни стона, ни крика о помощи, ни плача…
Всё было тихо, лишь гулко, словно удары сердца, слышались их собственные шаги.
Большой дом напоминал раздавленную коробку.
Крыша провалилась внутрь, стены закопчены… что же стало с его обитателями?
… откуда-то сбоку послышался приглушенный стон.
Они бросились туда, но нашли только очередного мертвого горожанина, видно стон этот его был последним «прости» страшному миру.
ГОБЛИНЫ
— Гоблины, — выдохнул Сауруг и рухнул рядом с Торкелом и Айслином. — Много… очень много! Вся северная часть полна ими!!!
Торкел молчал, вытаскивая кинжал до половины из ножен, и снова вгоняя его обратно.
— Так далеко от своих мест?
— Вот это то и странно, — пыхтел Сауруг, — Кто их собрал и привел сюда?… с повозками.
— С повозками?… Гоблины не идут в поход с поклажей.
Сауруг пожал плечами.
— Значит, идут… хорошо не заметили меня… их там туча… не отмашешься.
Айслин продолжал колдовать с раненым и тот, наконец, открыл глаза.
— Что случилось? — спросил Торкел.
— Гоблины, — сказал раненый Анил и закатил зрачки.
Торкел терпеливо ждал. Рухнувшая балка крепко дала незнакомцу по затылку и ждать, что он очнется так скоро, не было надежды, но раненый вновь открыл глаза.
— С ними были люди…
— Люди? — поразился Торкел. — Люди и гоблины вместе?
— Да. Они просили принять их. Они уходят от чего-то страшного. Воевода приказал не пускать их. Но люди прорвались и подожгли дома, а гоблины…
Анил замолк и теперь, по всей видимости, надолго.
— Тссс, — сказал вдруг Сауруг.
Из-за стены сгоревшего дома показалась маленькая уродливая фигура.
Они прижались к стене.
Безобразная ящеричная головка оглянулась по сторонам и, ничего не обнаружив, утвердительно кивнула.
Из-за поворота показались еще четверо этих странных существ.
Муравьинообразные тела их двигались резкими отрывистыми движениями, что делало их еще больше похожими на насекомых. В руках их кроме скарба в мешках с похищенным добром они держали маленькие луки с уже наложенными стрелами. На них эти существа, не обладающие достаточной силой, чтобы сражаться с превосходящими их по размеру противниками полагались в большей степени, хотя, в принципе, неплохо владели и своим традиционным оружием — шипастыми дубинками.
На голове у каждого был бронзовый шлем в виде широкого обруча с защитными пластинами на щеках, из чего Торкел заключил, что они имеют дело не с обычной шайкой грабителей, но с хорошо снаряженной и подготовленной экспедицией.
Когда стало понятно, что поблизости нет других групп гоблинов, Торкел скомандовал — вперед и первым рванулся к противнику.
В считанные мгновения все было кончено.
Насколько упорны были в бою эти существа — настолько же крепок оказался плененный гоб во время допроса.
Торкелу пришлось постараться, чтобы он, наконец, заговорил.
Как оказалось, в поход их снарядили люди Данэлла — разбойника с севера промышлявшего разбоем на дорогах и ведущего торговлю награбленным с народом гоблинов. Они очень ценили эти отношения, так как немного находилось желающих водиться с этим неприятным племенем.
В какой-то момент у Данэлла завелись деньжата и весьма неплохие — он почти прекратил свои делишки на дорогах, но в это время, как он сам объяснял всем, пришло ему видение о том, что должен он стать предводителем гоблинов, снарядить их, и повести на юг, чтобы покарать неверные народы.
На вопрос Торкела верит ли в эти слова сам гоблин, тот пожал плечами — какая разница, если впервые с незапамятных времен кто-то проявил к ним интерес и повел их за собой, чтобы накормить и одеть.
Совершенно не смущаясь своим предательством, он с готовностью и даже с некоторым удовлетворением указал, куда направился Данэлл вместе с небольшим отрядом сообщников.
Перед смертью он что-то прошипел подошедшему Сауругу и рассмеялся.
Чуть позже нашелся Воркан, пасущийся на окраине. Рядом лежал труп гоблина с проломленным черепом.
— Вот ведь неразумный, — подивился Сауруг. — Чего полез к нему, ездить то они не умеют, — и тут же осекся, вспомнив, что и орки тоже никогда, наверное, до него не садились на коней.
— Воркан, — ласково погладил его по холке Торк, — мой отважный Воркан.