Голорукий молодец только-только начал поворачиваться. Умудрился даже увидеть сапог Кирка, когда тот врезался в него.
Резкий удар отозвался в ногах и спине Кирка огненным электрошоком. Зубы клацнули, челюсти пронзило мерцающими искрами боли.
Но о боли легко можно было позабыть, чувствуя удовлетворение от вида своих врагов, мертвым несопротивляющимся грузом вповалку лежащих после его атаки.
Кирк отпустил веревку и с разбегу приземлился. Развернулся, готовый нырнуть вперед. И ему пришлось нырнуть.
Молодец в серой тунике лежал ничком на полу из поликрета. Но его голорукий напарник стоял на коленях и целился из своего оружия.
Кирк плечом стукнулся об пол. Напряженное плечо хрустнуло от удара, и он задохнулся от шока.
Рефлекторно он хлопнулся на землю, чтобы смягчить момент инерции и защитить от дальнейших унижений спину и руку. Эта неожиданная остановка спасла ему жизнь – разорвавшийся снаряд проделал дыру в поликрете прямо перед ним.
Лицо слева обожгло вихрем каменных осколков.
Кирк вскочил на ноги, готовый снова увернуться от выстрела.
Стоящий на коленях парень поднял оружие.
Тейлани атаковала. Ее предсмертный клингонский вопль, от которого кровь сворачивалась в жилах, заполнил конюшню. Оружие юноши дернулось.
Это мгновенное отвлечение – все, что Кирку было нужно. Он прыгнул вперед.
Тейлани упала на пол и перекатилась, точно и незамедлительно выпущенная реактивная пуля разорвалась в воздухе прямо над ней. Кирк ударил юношу плечом в грудь.
Это было последнее издевательство над измученными мускулами Кирка. Что-то вонзилось ему в плечо. Кирк заскрежетал зубами. Почувствовал вкус крови от порезов на лице. Но тем не менее он сграбастал голорукого за отвороты жилетки и изо всех сил крепко врезал ему головой.
Звезды вспыхнули перед глазами Кирка от резкого хрусткого удара лбом о массивные надбровные гребни этого парня…
Но из носа нападавшего хлынула зеленая кровь. Его темные глаза потеряли фокус.
Кирк отпустил ткань жилетки.
Его противник со стоном отвалился назад.
Кирку со страшной силой хотелось сделать то же самое. Однако он продолжал сидеть на полу, производя инвентаризацию своих ноющих суставов и конечностей.
Было очень противно слышать собственные хрипы, пока он старался восстановить дыхание.
В данный момент он чувствовал себя достаточно старым, чтобы сгодиться Тейлани в прадедушки.
Она встала рядом с ним на колени. Оба пистолета нападавших были у нее.
– Ты поранился, Джеймс.
Кирк рассмеялся над подобным преуменьшением. Это действо вызвало новую волну агонии, пронзившую плечо, от которой перехватило дыхание. Но он рассмеялся вновь.
Тейлани нахмурилась.
– Ты находишь это… забавным?
Кирк покачал головой, почти не способный говорить.
– Нет… – выдохнул он. – Я… я просто подумал… что несколько лет… не чувствовал себя… так хорошо.
Он увидел недоуменное выражение в ее глазах. Но ничего не смог поделать. Смех ключом бил из него, не поддаваясь контролю.
А из-за боли только труднее было остановиться.
Глава 13
Когда он почувствовал, что может дышать без обжигающей боли в плече, Кирк встал. Он даже позволил Тейлани предложить ему руку, поскольку на собственные ноги не мог полагаться.
На секунду он почувствовал головокружение. Было ли это от кислородного голодания или от понижения адреналина, он не знал. И не особенно беспокоился. По опыту уже знал, что чувства уходят, а значит, чувства можно игнорировать.
Первое, что нужно было сделать – объединить цели. Он опустился на колени рядом с одним из упавших клингоно-ромуланцев, раскрыл его жилет, почувствовав что-то внутри – ID пакет или набор кредитных карточек. Но нашел только обойму снарядов микро-взрывчатки. Затем Кирк понял, что что-то было не так.
Он положил руку на грудь юноши.
Она не двигалась.
Положил пальцы на шею. Там, где у человека была сонная артерия, ничего не чувствовалось. Провел руку дальше вдоль челюсти, где подобие сонной артерии было у вулканцев и ромуланцев, затем надавил под челюстью, где точка пульса была у клингонов.
Нападавший был мертв.
– Я не так сильно ударил его, – сказал Кирк.
Он подошел ко второму юноше, все еще лежащему на полу лицом вниз, перевернул тело. Под ним была маленькая лужица свернувшейся крови изо рта парня, несколько ее капель попали на серую тунику нападавшего. Но не больше, чем бывает из растрескавшейся губы или удаленного зуба.