– Разум покинет тебя через минут двадцать. Того Даниэля, который может осознать свои мучения, просто не останется.
– Двадцать минут? Ты ведь хороший пилот. Мы успеем долететь до Побережья? Я бы хотел ещё раз увидеть Тали и Галя.
– Не настолько хороший. Тем более, если отправимся туда, то погубим всех людей на планете.
– Понимаю, – склонил голову Даниэль и начал опускаться на пол.
– Нет-нет. Вставай. Мы с тобой идём к шлюзу.
– Но ты только что сказал…
– Ничего не поменялось: ты останешься здесь, на борту Ковчега, – вздохнул Джазим, – а я отстыкую шаттл и поведу его вниз.
– Разве на тебе самом нет частичек Чумы?
– Да, пару месяцев буду чрезвычайно опасен, но я – не живое существо. Без консервации, вне биологического носителя, вирус погибнет. Выберу место для карантина подальше от колонии. Была бы здесь луна, переждал бы период активности там, но увы.
– Неужели «Отец» отпустит тебя?
– Миссия Ковчега выполнена, – ответил бортовой ИИ. – Отныне колонисты предоставлены сами себе. Я не стану удерживать никого из вас. Если попросите, открою двери Микаэлю.
– Нет! – воскликнул Джазим. – Не надо этого делать!
Даниэль криво усмехнулся и спросил у Амира:
– Если не собираешься брать меня собой, то чего хочешь-то? Чтобы я помахал рукой на прощание?
– Не угадал. Я предлагаю тебе совершить то, о чём ни один человек до сегодняшнего дня и не помышлял.
– Не томи, выкладывай. У меня мало времени на загадки. Просто озвучь последнее задание.
– Станешь первым в истории, кто одолеет Полководца.
– Не смешно, – Даниэль закашлялся, приложил руку ко рту, убрал и увидел капельки крови на ладони.
– Один шлюз всё ещё заминирован, – напомнил Амир, раскрыл чехол на поясе и достал оттуда радиодетонатор. – Держи. У скобы всего три положения. Сейчас она на предохранителе. Выбирай любое из оставшихся, нажми и отпусти кнопку. Камеру разорвёт и выбросит всё её содержимое в космос. Если Микаэль и уцелеет после взрыва, он окажется снаружи.
– Маддс ведь не полный идиот, – возразил Даниэль. – Вряд ли он забыл помещение, где пристыкован шаттл. Зачем ему лезть в шлюз, в котором буду находиться я?
– Затем, – Амир вручил Иссерлэйну ПСМ Архангела. – Без этой штуки Полководец всего лишь гость на Ковчеге, а не хозяин. Но пока он тут скучает, никому будет нельзя ступить на борт корабля. Зачем оставлять такой «подарок» тем, кто однажды захочет навестить «Отца»?
В этот момент двери в Оружейную дрогнули, словно были готовы вот–вот раскрыться. Чуть ниже того места, где находился замок появилось крупное оранжевое пятно, от которого повеяло жаром.
– Микаэль уничтожил Команду и теперь плазменным мечом пробивает себе путь, – раздался голос бортового ИскИна.
– Идём, – Джазим подхватил Даниэля под руку и они отправились в следующий коридор.
«Отец» заблокировал за ними и второй проход.
На перекрёстке, ведущем к шлюзовым помещениям, настало время разделиться. Амир крепко пожал руку Даниэлю на прощание, и пообещал рассказать о его подвиге остальным колонистам.
– Плевать мне на статус героя, – отмахнулся Иссерлэйн. – Просто передай Тали, что я любил её все эти годы. А Галю скажи – он был мне как родной сын.
– Будь уверен, они узнают об этом.
Джазим дождался пока Даниэль уйдёт в свою комнату, дверь в которую тут же запечатал «Отец».
В дальнем конце коридора уже появилось новое огненное пятно. Микаэль справился с первым препятствием и теперь резал следующее своим клинком.
Амир поспешил убраться с Ковчега.
Андроид стремительно поднялся на борт челнока, задраил люк, нырнул в кресло пилота, запустил подпрограмму отстыковки и только затем накинул на себя ремни безопасности.
Катер вздрогнул и стал медленно отдаляться от материнского корабля.
Джазим не включал главные двигатели, регулируя положение шаттла вспомогательными соплами. Он выбирал лучшее место для обзора, хотел убедиться, что их план сработает.
За коррекций прошло несколько томительных минут.
Внезапно правый борт Ковчега, где располагалась посадочная площадка, вспучился, раскрылся словно странный экзотический цветок. Из развороченного шлюза выстрелил короткий язык пламени, и в космос вырвалась плотная туча обломков. Огонь мгновенно погас, но разрушение корпуса на этом не прекратилось.
Микаэль зря вскрыл сразу несколько секций своим клинком. Последствия грозили принять катастрофический оборот. Перешеек, соединявший мостик и основную часть корабля, деформировался прямо на глазах.