– Мои умения? Не льстите. Я не показал ничего особенного. С волками нам просто повезло. Есть курьеры лучше меня и наверняка Василич о них вам рассказал.
– Рассказал, но мне нужен тот, кому я могу довериться. То, что вы сделали для нас, говорит о многом и в первую очередь о вашей человечности. Я не могу рассказать всего тебе сейчас, но расскажу, когда придёт время.
– Значит, есть ещё какая-то подстава? Дело пахнет гнилью со всех сторон. Нет ни одной причины, по которой я должен согласиться. Во-первых, деньги? Мы вполне неплохо зарабатываем. Полгода простоя нам не помешают вернуться. Во-вторых: я никогда не работал один, только в команде с Белым и вы правы, если задание опасное и вознаграждение не оправдывает риска, то я не буду рисковать ни собой, ни Белым. И третья причина – мы никогда не проводим людей. Другие курьеры, те, что лучше меня, проводят людей за хорошие деньги, но мы – только посылки.
– Я понимаю тебя. Ты опасаешься… – начал было Дмитрий, но был перебит криком:
– Опасаюсь? Мы трусы по природе своей! Или вы решили, что мы пара героев? Мы трусы! Все курьеры трусы и это причина того, что мы ещё живы! У нас нюх на опасность, а те, чей нюх сбивается дохнут! Мы должны бояться, чтобы быстрее реагировать, чтобы быстрее бежать, и чтобы выполнять задания. При первой же опасности я бы сбежал, оставив вас одних! И мне не стыдно это признать! Я бросил бы вас всех на погибель!
Закончив свою речь, Днепров начал понемногу разминаться.
– А шанс помочь своей стране? – продолжил убеждать Дмитрий.
– Я что, похож на патриота? – Днепров покопался в наколенном кармашке и вынул флакон, – «вис» – та самая химия. Мои «способности». Любуйтесь чудо-водицей. – Взболтал пузырёк, вынул пробку и выпил. Замер на пару секунд. Проморгался. Сделал глубокий вдох. Затем пустился лёгким бегом вдоль дороги. Пробежал рядом с Дмитрием.
– Ты можешь помочь всем этим людям! – крикнул вслед Дмитрий.
Днепров остановился. Развернулся. Он сделал пару шагов к Дмитрию.
– Я каждый день им помогаю! Всё эти записки, разведданные! По-вашему это не помощь людям? Мы наверняка спасли сотни людей, передавая эти записки из рук в руки, а эти люди, – курьер презренно указал на жилые дома ближе к центру района, – ничего не дали нам кроме ненависти и этой полу комнатки на втором этаже! Вы действительно думаете, что я поверю, что если помогу вам, то подарю светлое будущее всем районам и заодно всей стране?
– Речи не идёт о светлом будущем. Речь идёт о спасении того, что есть.
Слова эти совсем запутали курьера. Что теперь может угрожать разрушенной стране? Неужто пропаганда ИнтерСити о желании запада добить их – правда? Невозможно. Чушь. Днепров посмотрел за спину Дмитрию. Белый проснулся от его крика. Сладко зевнул, растянулся и протёр глаза. Светало. Днепров взглянул в сторону восхода солнца. Белый уставился на них, но те находились далеко, что их не было слышно.
– Рассвет, – произнёс спокойно Днепров, словно и не было у них мгновение назад спора. – Из-за стены не видно единственного красивого хоть и тусклого зрелища. Жаль никто не видит. – Днепров словно переместился в другую плоскость. Слова его имели смысл, но совсем другой. Быть может если бы люди могли видеть рассвет и закат – они были бы другими. Днепров вернулся в реальность.
– Москва-Питер – «Дорога Отчаянных». Так её называют. Вы там найдёте только смерть. – Днепров развернулся и побежал. Дмитрий задумчиво смотрел ему вслед.
-"Дорога отчаянных"? Да, наши так её и называют, – ответил Василич на вопрос Дмитрия. Они сидели в слабо осветлённом помещении. С виду оно напоминало тюремную столовую. Одинаковые столы и стулья, хаотично разложенные в среднем зале. Высокий потолок, две колонны по центру с простой лепкой. Здесь явно давно не прибирались, не говоря уже о том, когда столовую использовали по назначению. Занавесок не было, но большие окна остались целыми. Они сидели на простеньких железных стульях с круглыми подушками. Всего лишь две целые лампы тускло освещали всё помещение.
– Среди солдат распространилась история о «доброй сотне». Лет десять назад ИнтерСити направило большой отряд из ста человек в Санкт-Петербург. Вернулись лишь несколько человек и те с ума сошли. Говорят, что пока добирались до Питера, половина солдат полегла, а остальные там будто заболели и по дороге обратно померли. Не знаю, правда или нет, что рассказывают, но «добрая сотня» действительно полегла. Они ведь через наш район проходили, а мы их чуть ли не как героев проводили. Вот герои, как им и подобает, не вернулись…. Так среди солдат и пробежалась эта история, и название прикрепилось – «Дорога отчаянных». Не скажу, что это какая-то заколдованная дорога. Всему есть разумное объяснение, так ведь говорят? Так что в чепуху я не верю, но верю в то, что дороги там почти не осталось. Подводные источники повыбирались на поверхность, да и речки вышли из-за берегов и большая часть пути теперь болота. Ядовитые говорят. Всякие газовые выделения бывают. В Африке, я читал в каком-то старом журнале, очень давно такое тоже было, из земли газы вышли и мигом всю деревню положили. Придётся идти в обход, а там городские поселения, деревушки, полные всякого отрепья. Рейдерские племена там заправляют. Вот те точно, сперва стреляют, а затем говорят. Ещё леса, со всякой хищной живностью. С волками встречаться уже вам приходилось, там их не меньше чем у нас. Что ещё? Медведи! Как же без медведей на Руси то!