– Блядь, – выругался тихо. Набрал снова – та же песня.
В мозгах звенело спокойное «алло». Как голос из прошлого. И вроде ерунда, а в памяти опять картинки: зелёные глаза, упирающиеся в грудь ладони и голос. Голос девушки, оставшейся вечной раной на сердце. Голос Ангела.
Полина
– Меня зовут Егор…
Нажав на отбой, я судорожно выдохнула и кинула телефон на стол. Не прошло и нескольких секунд, как он снова зазвонил. Я смотрела на высвечивающиеся на дисплее цифры и не могла заставить себя ответить. А в голове продолжало звучать «меня зовут Егор…».
Вдох за вдохом пыталась прийти в себя и не могла. Пальцы стали ледяными, воздуха не хватало, в ушах нарастал гул. Егор… В панике я схватила телефон и жала на кнопку выключения до тех пор, пока дисплей не потух. Чувство было, что ещё немного, и я задохнусь дымом, что кожа расплавится от адского пламени.
– Мам… Мам! Мама! Мам!
Тим. Наконец я опомнилась. Сын тянул меня за рукав. Я повернулась к нему и наткнулась на встревоженный взгляд.
– Мама, что с тобой?
– Ничего, – ответила через силу. Опустилась на диванчик. – Просто… Ничего.
Молча обняла сына и закрыла глаза. Ничего. Рано или поздно это должно было случиться. Но я оказалась не готова.
– Я тебя очень люблю, – сказала сыну, отпустив.
Он нахмурил брови. Мне захотелось провести пальцами по его лбу, но он давно перестал воспринимать нежности. Пришлось улыбнуться, хотя это было непросто.
– Кто тебе звонил, мам?
Я качнула головой. Как объяснить?
– Ты сделал уроки?
– Да.
Разговор повис, так и не закончившись. Тимоха смотрел с подозрением. Но что я могла сказать ему? Сердце уже билось в прежнем ритме, паника прошла. Только ярость всё так же скребла душу. Звонок был настолько неожиданным, что я не смогла подготовиться. А смогла бы я когда-нибудь?
Достав из шкафчика печенье, положила несколько штук на тарелку – по краю. В центр поставила чашку.
– Мам, что ты делаешь?
– Не скажу, – беззаботно отозвалась я. Налила кипяток, положила заварку. Пока делала всё это, чувствовала взгляд сына и старалась не обращать на него внимания. Как будто ничего не случилось. А правда, разве что-то случилось?
– Держи, – подала ему сооружённый за пару минут «натюрморт».
Тимоха не оценил. Даже руку не протянул. Чувствуя себя нелепо, я стояла с тарелкой посреди кухни под осуждающим взглядом собственного ребёнка.
– Не хочешь говорить – не говори, – сказал он и ушёл.
Вздохнув, я поставила тарелку на стол и опустилась на диван. Из глубины квартиры раздался шум телевизора. Орешки со сгущёнкой и курабье с красной капелькой варенья посредине словно насмехались надо мной. Моему сыну девять. Девять, а не три и даже не пять. Это тогда я могла сказать, что всё хорошо, и он верил мне. А теперь обмануть его очень трудно.
Отломив кусочек печенья, я включила телефон. Почти сразу же пришло несколько уведомлений, что абонент с номером плюс семь… пытался дозвониться до меня. За ними – сообщение в мессенджер.
«Полина, меня зовут Егор Дымов. Номер дал мне ваш отец. Мне нужна ваша помощь. Пожалуйста, перезвоните, как сможете».
Вот оно что. Не дав себе времени подумать, я нажала на вызов. Дымов ответил на втором же гудке.
– Простите, Егор, – повернув чашку другой стороной, холодно и безэмоционально сказала я. – Что-то со связью.
Егор
Стоило услышать голос дочери тренера, меня снова захлестнуло. Злая ирония, чёрт подери.
– Ничего. – Чтобы ненароком во что-нибудь не въебаться, я сбавил скорость. Каждое слово – хлыстом по оголённым нервам. Как голос с того света.
Заставил себя собраться.
– Если честно, не понимаю, чем могу вам помочь. Если не ошибаюсь, вы хоккеист?
– Не ошибаетесь.
– Вы хоккеист, я – журналистка. Хотите, чтобы я взяла у вас интервью?
– Нет.
Вкратце я рассказал ей суть проблемы. Она слушала, не перебивая. Временами было ощущение, что связь снова оборвалась, но нет. Видимо, дочь унаследовала манеру своего отца. Краткость во всём. Ничего лишнего.
– Мне нужна зацепка, Полина, – подвёл я черту сказанного. – Любая. В долгу я не останусь.
– Не останетесь, – отозвалась она с довольно странной интонацией. Помолчала. – Хорошо, я помогу вам. По крайней мере, постараюсь помочь. Не обещаю, что это будет очень быстро.
– Буду вам признателен. – Я снова завёл двигатель. Чёрт! Этот голос… Но как бы ни похож он был на голос строптивого ангела, это была совсем другая женщина.