- Пойдём искать место для засады, - старший сержант недобро зыркнул на меня. - Скажи своему змею, что бы следил за ними, вдруг нечаянно нагадано соберутся уходить.
Я дал фаму соответствующие указания, но кочевники не собрались ни в тот день, ни на следующий. В засаде у Глинска мы просидели почти двое суток, но за это время успели понять, что надо пустынникам и соответственно подготовить свои действия. Заодно выяснили, что их вовсе не около пяти десятков, а примерно вдвое больше, но это не убавило нашей решимости.
Как выяснилось, кочевники оказались более логичны в своих действиях, чем мои предположения. Они не стали вывозить готовую продукцию. Хотя может какое-то её количество все же, и взяли с собой. Но они и не стали что-то делать на месте. Вместо этого пустынники погрузили на телеги мешки с наиболее редкими в этой части империи и в Сковороде химикалиями. Вот именно эти мешки они и собирались вывезти довольно внушительным караваном из пятидесяти шести телег и лошадей, собранных по всей округе ещё до нашего появления.
- Лошадок жалко, - призналась Изи, когда узнала наши планы, но деваться было некуда. Никто не собирался позволять эльфам налаживать или поддерживать какое-то производство в их проклятой Сущим пустыне.
- Раньше такого за ними не замечалось, - почесал в затылке Шукр тогда же.
- Все бывает в первый раз, - пожал я плечами. - Может они, наконец, осознали, что в пределах Дюваль им не закрепиться? Какое уже по счёту это нашествие?
- Можно посчитать, но не вижу смысла. Думаю, что ты можешь быть прав. Их старейшин нельзя назвать не простодушными ни глупыми. Но, как мне кажется, эта волна имеет наибольшие шансы закрепиться и удержать этот кусок. Глинск им попадал в руки много раз и его, как видишь, никто не оборонял. Жители просто похватали, что могли и бежали в Годор, как только узнали о пустынниках. Это привычное дело. Уйдут кочевники и вернутся наши. Но к Годору их допускали всего дважды и били там большим имперским войском. А что будет теперь? Как бы Годор не пал, - он смолк и все молчали.
Мы не имели вестей от надежных источников, не видели все войско кочевников, но понимали что оно очень велико. Это подтвердил и допрос попавшихся нам разбойников. Они говорили о несметном пешем полчище. Разумеется, посчитать бандиты их не могли физически, но речь шла явно о десятках тысяч. После такой информации сам собой рождался вопрос: - А остались ли кочевники в пустыне?
Наконец, настал ожидаемый день. Погрузка сырья закончилась, и караван длинной змеей потянулся из города. Неумелые возницы не могли собрать растянувшуюся цепочку телег и фургонов в нечто более компактное, и это создавало неудобства не только им, но и нам. Мы не предусмотрели такого, и пришлось спешно менять план. Шукр раздал солдатам бутылки с диким огнём и гранаты, проинструктировал, что бы ни лезли на рожон и использовали зачарование со щитом. Мы растянулись, прячась вдоль дороги на склоне, немного возвышающемся над дорогой за редкими голыми деревьями, кустами и камнями. Расположились на приличной дистанции и все равно должны были захватить только половину растянувшегося каравана, что нам не особо подходило.
Что бы охватить всех пустынников я перебрался вдоль дороги ближе к городу. Мне предстояло напасть на хвост каравана, где располагались кочевники, что предположительно командовали отрядом. Один из них был явно постарше остальных, а второй, скорее всего, являлся молодым магом. Волшебства я за этим магом так и не заметил, хотя следил за ним глазами Паразита не раз, но кто ещё будет держать при себе овеществленную ману. Эта мана у него была в оголовье, венчавшем рукоять большого двуручного меча. Четыре кусочка размером от вишни до сливы были инкрустированы в него будто драгоценные камни.
Я распластался на земле и замер в ожидании, а караван полз со скоростью полудохлой черепахи. Вот показался головной воз с парой эльфов на нем и несколькими охранниками по бокам. Никакого охранения впереди и никакого по флангам. Мы ими тоже пренебрегали, но у нас почти всегда в небе был глазастый наблюдатель, а на что надеялись эти? Расслабились не иначе. Думали, тут для них тыл и никого опаснее лесного звенья нет, вот и перли как по родной Сковородке.
Приметил эльфийскую женщину среди охранников и невольно потек слюной. Последней у меня была Йоля ещё на Мертвом озере, так что воздержание сказывалось уже сильно, но оно не могло преувеличить красоту этого белокурого ангела. Ей бы крылья и можно смело на Обетованные небеса отправлять, а я её убью. Может не лично, но точно убью и её и остальных эльфийских красоток, если тут таковые есть.
Прикрыл глаза и сделал несколько вздохов, успокаивая разгорячённую плоть. Так и насильником стать недолго. Нельзя время от времени сталкиваться с такими красотами и не пожелать пронзить одну из них отнюдь не оружием. А насильником, даже вражеских женщин, я становиться не собираюсь. Случись, что попаду в Годор, обязательно найду бордель, где есть шлюха эльфка и выдеру ее, так что бы взвыла как волчица на луну. Ради этого и заплатить будет не грешно.
Обоз все полз и полз. Я успел успокоиться, заскучать и уже с нетерпением ждал боя, которого, откровенно говоря, до этого побаивался. Помнил, как мне досталась победа в прошлом поединке с магом эльфом. Правда и теперь при мне был фамилиар и не такой откровенно безмозглый, как был в тот раз, а достаточно разумный и хитрый. Но змей это последний шанс, к которому прибегать не особо хотелось. Весь расчет был на первый внезапный удар. Ведь не будет же маг постоянно держать на себе защиту. Особенно если он думает что тут безопасно. Помню, как меня чуть в букашку на булавочке не превратили в такой же ситуации.
Использовать магию было опасно, ведь он легко мог почуять моё плетение и тогда все привет щиты и ковыряй, как знаешь. В ладонь лёг Лунный блик. Отцовский подарок был хорошо сбалансирован, и его легко можно было метать, но я метнул его не так, как это делают обычно. Нож не вращался. Посланный моей рукой он летел лезвием вперёд точно в шею эльфийскому магу. Он заметил движение и даже успел повернуть голову. Пустынник зашевелил губами и при этом попытался соскочить с телеги, на которой сидел, свесив ноги, да ещё одновременно с этим он хватал свой лежащий рядом большой меч.
Слишком много дел пустынник пытался сделать одновременно и, наверное, поэтому у него не получилось ничего. Соскакивая с телеги, он словил мой нож грудью, рука соскользнула с рукояти меча, а губы не смогли дошептать словоформу помощницу. Я не стал ждать, когда он оправится, и ещё вскакивая на ноги, до активации собственного щита, отправил несколько огненных шаров в мага, командира, что был рядом с ним, и в воз на котором они ехали. Все заполыхало, и раздались крики горящих заживо, но за это я тут же поплатился.
До того как я поставил щит прямо из огня в меня вылетела стрела и угодила в живот пробив все что было на мне и меня самого насквозь. Отправивший ее эльф обладал поистине чудовищной силой, от которой меня не спасло даже зачарование на прочность доспеха. Хорошо, что тот, кто её послал, уже вовсю полыхал и не сумел послать эту стрелу лучше или не отправил за ней следом вторую. Будь иначе и я остался бы прямо там. Но нет повезло. Согнувшись в три погибели, я все же устоял на ногах и активировал щит, но не свой, а зачарования с доспеха. В защиту тут же заклевали стрелы без счёта, а одна оказалась поймана щитом за древко, так что кончик её наконечника едва не коснулся моего глаза. Уже под прикрытием этой защиты я сосредоточился и активировал собственную.
Защищенный я выпрямился в полный рост и, оставив одну стрелу торчать из меня оперением спереди и наконечником сзади, медленно вытащил ту, что была поймана за древко щитом, и шагнул к каравану. Все внимание было приковано ко мне. Иначе нашим парням не сносить головы. Они слишком далеко, что бы я смог накинуть на них свои щиты, а защиты с зачарований надолго точно не хватит. Может, и успеют закидать врага гренадами и диким огнём, а может, и нет.