- Коннор, я не обижу тебя. Мне так жаль. - слова выходят неловкими. Что я должна сказать? Я очевидно, уже напугала его до усера. Но, что же я сделала?
- Что ты, черт побери? - требует он, с непримиримой злобой.
- Я не знаю, - по крайней мере я могу быть честной, но мой голос дрожит.
- Не вешай мне дерьмо на уши! - он встает и осуждающе указывает на меня пальцем.
- Я серьезно…
- Ты долбанная одержимая!
Я не могу найти слов, чтобы ответить. Что я натворила? - О чем ты?
- Ты… - теперь у него возникли проблемы с поиском слов, - Твои глаза стали странными, черными и понеслось… - в его голосе слышится неуверенность, как-будто он сожалеет, что говорит это, словно эти слова - доказательство его безумия, но он продолжает, - Ты пролетела над полом и потом… - Его руки трясутся перед лицом, - ты схватила меня за шею и швырнула о стену!
О нет, о нет, о нет. - Коннор, я бы не сделала тебе больно.
- Да, конечно. - кричит он, его глаза раскрыты широко, как у оленя, которого вот-вот размажет передний бампер грузовика. Его лицо утратило свой природный загар и выглядит бледным в ярком белом свете лампочки. - Я полагаю, ты не заметила гребанную выбоину в стене!
Я поднимаю взгляд и вижу вмятину: помятый гипсокартон и красные пятна.
- У тебя кровь? - спрашиваю я, от спешки мой голос срывается. Из-за меня он истекает кровью …
Он прикасается к затылку и его пальцы становятся красными.
- Коннор, поверь мне. Я не знаю, что случилось. У меня бывают эти, - как бы это объяснить? - минуты, когда я просто … теряю сознание или вроде того.
- Теряешь сознание? Ты была в полном сознании, Джейд. Мы здесь говорим не о нарколепсии. - Он продолжает пятиться, пока не оказывается прижат к стене. Удивление мелькает на его лице, словно он был уверен, что сможет уйти в ночную темноту и исчезнет, а вместо этого, уткнулся в книжные полки, которые преграждают путь.
- Пожалуйста, Коннор, успокойся…
- Мы говорим о чем-то вроде хренового ужастика про зомби, где лучшая подруга пытается убить меня, - говорит он, разглядывая меня с замаранным предательством и страхом выражением лица. - Так что, не говори мне, чтобы я успокоился!
- Прости. - я не знаю, что сказать. Но он не убежал с криком. Разве это не добрый знак? - Скажи мне… пожалуйста.
Его напряженное тело прислоняется к книжной полке. Он смотрит вверх, на потолок, как-будто все события ночи записаны там в напоминание, но я знаю, что он просто избегает моего взгляда, боится монстра, стоящего перед ним. - Ты сидела на диване. Ты казалось была, в каком-то припадке. Глаза остекленели и ты, словно не слышала меня. - Он засовывает руки в карманы, взгляд опускается к ножу на полу. Ножу, который должен бы быть покрыт кровью, но это не так. - Я попытался потрясти тебя, чтобы у тебя прошло это состояние, но тут ты вскочила и… - Он останавливается.
- И что?
- Ты не переставая говорила что-то …. что-то на каком-то другом, странном языке, но то был не твой голос.
Мои брови выгибаются вверх. - Что я говорила?
Он поднимается на ноги и рассматривает комнату, по прежнему избегая меня. - После того, как ты швырнула меня о стену, ты встала надо мной и ты, ты выглядела так, словно вокруг тебя хлестал ветер и ты, ты …
- Что потом?
- Ты сказала, “Твоя кровь - моя” и эти когти выросли из твоих пальцев и ты набросилась на меня. Я успел откатиться, но тогда ты подошла поближе и я…
Его глаза посмотрели в мои, - Тогда…Тогда… - Он громко выдыхает. - Я не знал, что делать. Ты все приближалась и я увидел нож и… - он опускает голову.
Ему не нужно заканчивать.
-Я тебя поранила? - спрашиваю я.
- Если считать громадную, психологическую, изменившую мою жизнь травму, то - да. Ты хорошенько меня отделала. - Страх витает в его голосе, но его ледяное жало сменилось чем-то теплым и нежным. Его желтовато-коричневые глаза меняются и я знаю, что где-то глубоко внутри, он не совсем ненавидит меня. И в этот миг, это знание такое же прекрасное и ценное как прощение.
- Джейд, - Коннор совсем не смотрит на меня.
- Да?
Он прикусывает нижнюю губу и засовывает руки в карманы, плечи сутулятся, принимая старую позу и делая его на несколько дюймов короче. Простое изменение в осанке заставляет его выглядеть иначе и меняет черты так, что он выглядит маленьким и сломленным. Мне больно на него смотреть. Почему-то я внезапно понимаю, что он всегда был слегка надломлен и только недавно начал снова собирать себя по кусочкам, и вот, пожалуйста я, снова оставляю от него обломки. - Тебе надо уйти. - Эти слова произнесены мычанием, шепотом. Глаза Коннора смотрят мимо меня.
Я не могу с ним спорить. Я не в той ситуации, чтобы спорить. Но его отчужденность жжет, жжет посильней ножевой раны, она ранит куда глубже, чем нож, и я не могу полностью управлять ей или понимать ее. В этот миг мне нужно освободиться, освободиться от тупой боли, охватившей меня от живота до головы, от давления позади глаз, от острой боли, которая слегка стесняет мое дыхание.
Я хочу заплакать. Но, я не могу.
Я смотрю на него, надеясь, что он изменит свое решение, внезапно улыбнется и все забудет. Но он не может. Он полностью меня не замечает, словно бы желая, чтобы я не существовала. И это больнее всего. Потому что без него я не чувствую себя настоящей.
- Хорошо. Я уйду, - мои ноги стали свинцовыми и мне требуется вся моя сила, чтобы передвигать их. В дверях я оглядываюсь на него. - Коннор… - Говорю я, готовая умолять о его прощении, но когда он наконец встречает мой пристальный взгляд, я вижу боль в его глазах, боль, которая, кажется, граничит одновременно с грустью и гневом, тоской и отрицанием. Я обнаруживаю, что мои слова не могут найти путь к губам. Итак, я просто прерываю зрительный контакт, поскольку он окончательный и болезненный, такой, как он есть, открываю дверь и ухожу в ночь.
Теперь мир увидит, какая я. Уязвимая. Уродливая. Злая. Потерянная. Грустная. Разгневанная. Оцепеневшая.
И мертвая.
Я ненавижу этот мир за то, что он выставил меня на показ. Потому что на краткий миг я почувствовала себя живой.
Глава сорок восьмая
Коннор
Я стараюсь не думать о ней, выкинуть ее из головы. Но независимо от того, что я делаю, независимо от того, куда я смотрю, я вижу только Джейд. Она пощипывает гитару на моей кровати. Кружится под дубами. Обнимает меня и удерживает на минуту дольше. Спускается по лестнице и совершенно потрясена тем, что куда-то пойдет со мной. Мне казалось, что это оно … то чувство, о котором люди вечно мечтают и поют в песнях, то чем мои родители жили каждый день. Джейд - мое все: мои крылья, мои корни, мои небеса. Я влюбился в нее.
А она пыталась убить меня.
И вот я оказался в каком-то непонятном дерьме.
Мне снятся ее черные, пустые глаза. Они иссушают меня … сжигая, ошпаривая кипятком, угрожая разрушить, пронзить и убить меня. Эти безжизненные черные глаза вовсе не пустые. Они сочатся ненавистью, жестокостью, вожделением, но более всего, странным и смертоносным голодом. Эти глаза видели меня, и несмотря на то, что я кричал и умолял Джейд проснуться, она этого не сделала. Я все еще слышу скрежет, тихий, скрипучий звук, который издавали кончики ее каблуков, когда они скользили по полу ко мне.
Скрип. Скрип. Скрип.
Ткань хлестала вокруг нее словно во время шторма. Ее ладони тянулись ко мне. Чернильные глаза нацелились на меня. Ее рот растянулся в широкое “О” словно она кричала, но крика не было. Нет, из нее изливался поток звуков - вопль, угроза, тонкий, высокий голос, как у одержимой темными силами … все, что срывалось с ее губ, слилось в одно нечленораздельное предложение из незнакомых слов. Скрипение. Голоса. Глаза… Монстр. Моя жизнь изменилась в один миг и все разрушилось.