– Гном дело говорит!
– Джаспер созвал всех Адских Джентльменов Нового Шу в Клуб. Они должны явиться завтра к полудню, якобы для совещания и испытания нового оружия против Пожирателей, но это ловушка, – произнес Исайя. – Вскоре мы очистим ряды Клуба от предателей, не волнуйся.
– Хорошо. – Адель вздохнула с облегчением. – Мне понадобятся все материалы о Тики Ра, которые можно найти.
– В библиотеке Клуба есть несколько сборников сказок. Могу поискать, – предложил Фокс.
– Было бы замечательно, – она улыбнулась.
Адель еще предстояло многое обсудить с ребятами, но это могло немного подождать. Кью снова проверил жаркое и с радостной улыбкой сообщил, что ужин готов.
Глава 7
Малахия прибыл в Йорк-Ши в полдень. Большой город на юге округа Санкта встретил его ледяным дождем, ветром и тошнотворным трупным смрадом. Рваные грозовые облака нависли над землей, мороз отступил, и снег на полях начал таять, оголяя жухлую траву.
Оставив повозку и лошадей в десяти километрах от города, Малахия все утро шел пешком, пока наконец не увидел маячащие вдали мельницы и постройки. Впервые за много столетий он приехал без сопровождения других Инкарнатов, Инквизитора, гвардейцев или слуг: сам управлял повозкой, сверялся с картой и искал нужную дорогу. Так он делал лишь на заре своего правления.
Городские ворота были открыты настежь. Малахия остановился, натянул на голову капюшон простого серого пальто, осмотрелся. Дорога под ногами представляла собой месиво из грязи и мусора, остальную землю Йорк-Ши поглотила черная гниль. По стенам домов пятнами расползлась плесень, деревья усохли, растения осклизли.
Йорк-Ши был последним из уничтоженных Гнилостью городов. По приказу Малахии гвардейцы силой увезли отсюда всех выживших и сами покинули эти земли. Обычно солдаты вырубали деревья, а потом сжигали вместе с мертвым скотом. Но в этот раз Малахия велел оставить все как есть: хотел осмотреть погибший город и попытаться найти ответы на мучившие его вопросы.
Малахия брел по улицам, всматривался в темные окна домов и тщетно пытался воскресить в памяти прежний облик Йорк-Ши. В последний раз он приезжал сюда, когда город – красивый, яркий, богатый – только возвели. Красная черепица пламенела в лучах закатного солнца, сверкали шпили храмов, и было настолько многолюдно, что не протолкнуться. Разъезжая в золотой карете, Малахия приветствовал народ, благословлял и даровал милость. Когда это было? Пятьсот лет назад? Семьсот? Он не мог вспомнить.
Малахия покинул Санкта Илию четыре дня назад. За время путешествия он осмотрел несколько поселков и деревень, все пустые и полуразрушенные. По пути он не встретил ни единого живого человека, только крыс да одичавших собак. Те, кто мог уйти, покинули дома, а оставшиеся – в основном старики и немощные – погибли от голода, холода и болезней.
Свыкнувшись с тяжелой тишиной, нарушаемой разве что шелестом дождя, Малахия вздрогнул, когда из-за угла ближайшего дома раздался чей-то голос:
– Воды… Прошу вас… Воды…
Он остановился, нахмурился. В Йорк-Ши не должно было быть никого, кроме него.
– Кто здесь?
– Воды… – сипло повторил голос.
Малахия обогнул дом и вышел на соседнюю улицу. На земле, прислонившись к стене, сидел старик – дряхлый, одетый в лохмотья, грязный и очень худой. Часть кожи на его лице почернела и потрескалась, на шее виднелись язвы, а скрученные пальцы раздулись. Этот человек умирал от разъедавшей его изнутри Гнилости. Вот почему гвардейцы оставили бедолагу, посчитав, что помочь ему уже невозможно.
– Пожалуйста… – старик едва шевелил губами.
Один его глаз был закрыт, второй немигающе уставился на Малахию. Тот оглянулся, думая, как помочь незнакомцу. Отыскать старую жестянку среди уличного мусора оказалось несложно. Малахия подставил ее под желоб, до краев наполнил дождевой водой и вернулся к старику.
– Пей, – сказал он, поднеся жестянку к его губам.
– Спасибо… Спасибо!
Пока мужчина жадно глотал воду, Малахия напряженно следил за каждым его движением, готовый отпрянуть в любой момент. Если смертный прикоснется к нему – мгновенно погибнет. За тысячу лет эта предосторожность настолько укоренилась в сознании Малахии, что он не сразу осознал ее нелепость. Старик все равно умирал, только медленно и мучительно.
– Да благословит тебя бог Солнца, добрый человек, – произнес он, напившись. – Я уж думал, что все гвардейцы ушли.
– Так и есть, – ответил Малахия, радуясь, что его не узнали. Он был одет как обычный фермер, да и тень от капюшона скрывала часть его лица, пряча золотые глаза. Никому бы и в голову не пришло, что он – король.