Это означало, что я больше ничего не знаю о себе. О своей магии. Моей продолжительности жизни. Моей крови. Пределы моей собственной плоти.
Это означало, что вся моя жизнь была ложью.
Я ничего не сказала, и Райн, к моему облегчению, не стал настаивать. Вместо этого он протянул мне руку. Я не приняла ее и поднялась сама.
Он рассмеялся и покачал головой, отвернувшись.
— Никогда не меняйся, Орайя. Ну же. Идем.
— Я не закончила.
— Ты выглядишь так, будто вот-вот рухнешь. Ты можешь сломаться в другой раз. — Он посмотрел на меня через плечо. — Может, тебе пора отправиться в человеческие районы? Ты выглядишь так, будто тебе нужно кого-то убить.
— О, мне нужно кого-то убить, — пробормотала я. Но как бы мне ни хотелось с ним спорить, я была измотана. Поэтому я пошла следом.
— Что такого важного случилось? — спросила я, когда мы шли по коридору.
— Я нашел тебе телохранителя.
— Телохранителя?
Хм. Как раз тогда, когда я впервые в жизни обрела свободу?
Он усмехнулся.
— Даже у меня есть телохранители, принцесса. Думаешь, я позволю тебе бродить в этой яме зверей одной?
— Ты говоришь как он, — проворчала я и постаралась не заметить, как улыбка Райна исчезла.
Он провел меня до самых наших комнат. Он открыл дверь в свои покои и подозвал меня.
— Познакомься со своим телохранителем.
Слова еще не успели вырваться из его уст, как Мише протиснулась мимо него, ухмылка на ее лице была достаточно яркой, чтобы осветить самые темные уголки замка.
И будь я проклята Богиней, если не обнаружила, что не могу ответить ей взаимностью.
Райн осторожно положил руку ей на плечо, словно физически удерживая ее от того, чтобы она не бросилась на меня. Но она все равно поймала себя в последний момент, остановилась, чтобы не обнять меня, и вместо этого с энтузиазмом, хотя и неловко, помахала мне рукой.
— Я скучала по тебе! — промурлыкала она.
Честно?
Я тоже по ней скучала.
РАЙН, к моему искреннему облегчению, в основном преувеличивал, когда говорил, что Мише будет моим «телохранителем». Она не будет следить за каждым моим шагом, но, если я соглашусь, ей будет предоставлена вторая спальня в моих покоях, и она будет сопровождать меня в поездках.
— Мне не нужно, чтобы за мной следили, — проворчала я.
При этом меж бровей Мише образовалась морщинка беспокойства.
— Если ты хочешь, чтобы я пошла в другое место, — сказала она, — я могу.
Я посмотрела на Райна.
— Я не думаю, что это зависит от меня.
Он ответил:
— Это зависит от тебя. Скажи ей найти другое место, и она найдет.
— Это кажется немного… жестоко.
— Почему бы ей не остаться с тобой? — спросила я.
— Я храплю.
Мише вздохнула.
— Храпит. Очень, очень храпит.
Я знала, что это так, потому что сама слышала этот храп каждый день в течение нескольких месяцев.
— Кроме того, — сказал Райн, — если это будет не Мише, то мне придется найти для тебя другого охранника. Кого-нибудь из отряда Кетуры, если тебе так больше нравится.
Я бросила на него взгляд, и он полуобернулся, добавив:
— Военные времена, и все такое.
Мише уставилась на меня, как бездомный щенок, умоляющий впустить его в дом.
Я вздохнула и ущипнула себя за переносицу.
— Хорошо, — пробормотала я, когда Мише усмехнулась и начала закидывать свою одежду в ящики.
Глава
17
Орайя
— Лахор.
Райн снова постучал по карте.
— Лахор.
Я уставилась на город на кончике его пальца. Это был маленький чернильный рисунок на разбитом камне. Над ним был начертан один-единственный крошечный знак — когтистая лапа, держащая розу.
Последние две недели прошли как в тумане. Сон. Тренировки. Ожидание следующего хода.
Следующим ходом, судя по всему, оказался Лахор. Однажды вечером, после тренировки, Райн затащил меня в свои покои и придвинул дополнительный стул к своему столу, заваленному картами и бумагами. Он достал тяжелый атлас Дома Ночи и указал на город на дальневосточных берегах.
Теперь я смотрела на него.
— Хорошо, — сказала я тоном, который говорил: «Какого черта ты мне это показываешь?
— Ты знаешь этот город?
— Конечно.
Я запомнила эту карту, когда была маленьким ребенком, и эти чернильные линии были всем, что я знала о внешнем мире. Лахор всегда интересовал меня, потому что его герб совпадал с гербом Винсента на некоторых его одеждах.