Он едва помнит последствия кораблекрушения, когда выходит из этого тумана.
Король находится рядом с ним, сидит на краю его кровати и наблюдает за ним с таким отстраненным интересом, какой проявляют к новому питомцу.
Он предлагает кубок, и мужчина судорожно делает глотки, жидкость льется по его подбородку. Он никогда не пробовал ничего такого чудесного — такого сладкого, такого насыщенного, такого…
Король забирает кубок.
— На сегодня достаточно, — говорит он с сильным акцентом, похлопывая мужчину по плечу и убирая кубок в сторону.
Мужчина вытирает лицо тыльной стороной ладони и растерянно смотрит на оставленные красные пятна.
Он еще не понимает, что с ним произошло.
Он отводит в сторону свою руку и свое замешательство. Его семья, думает он. Как давно он здесь? Границы времени размыты. Кажется, что кораблекрушение было целую вечность назад.
— Спасибо, — выдыхает он. — Спасибо за гостеприимство. Но мне нужно идти.
Король улыбается и ничего не говорит.
Возможно, он его не понял, думает мужчина. Он далеко от дома. В какой стране он оказался? Когда-то он знал, но теперь…
Это не имеет значения. Этот человек не говорит ни на каком языке, кроме языка простолюдинов, на котором он вырос.
— Мне нужно идти, — снова говорит он, медленно, каждое слово выверено, указывая на окно — окно с видом на море.
Король по-прежнему не отвечает. Его улыбка слегка становится шире, обнажая кончики острых зубов.
Вид этих зубов навевает воспоминания о ночи, когда он чуть не умер…
Хочешь ли ты жить?
Ужас нарастает. Мужчина игнорирует его.
— Пожалуйста, — говорит он.
Но король только погладил его по затылку.
— У тебя больше нет дома, — говорит он с некоторой жалостью, слова пронизаны сильным акцентом. — Ты существуешь только здесь.
Спустя годы мужчина мало что вспомнит из этого разговора. Но эти четыре слова останутся, даже когда все остальное будет давно потеряно: «Ты существуешь только здесь».
Это станет правдой. Король дал человеку новую жизнь, но загвоздка в том, что эта жизнь принадлежит только ему.
В этот момент мужчина понимает, как сильно изменилась его жизнь.
Он трясет головой, пытаясь встать, но король легко толкает его обратно на кровать. Человек слишком устал и у него кружится голова, чтобы бороться, хотя он пробивается сквозь головокружение всеми оставшимися силами…
Но когда король предлагает ему свое запястье, запах ошеломляет его.
— Это будет не так уж плохо, — говорит король, прикладывая голову мужчины к своей коже.
Глава
18
Райн
Я практически сбежал из этого замка.
На несколько недель сбежал из этого места. Целые недели прочь от этих каменных стен, людей и затхлого запаха благовоний, который слишком сильно напоминал мне о событиях двухсотлетней давности. Это был подарок, который я когда-либо получал. Это было лучше, чем любой день рождения.
Кейрис останется управлять делами короны, а Вейл продолжит руководить сражениями Дома Ночи. Казалось, он испытывал некоторое облегчение от того, что у него есть повод остаться.
Кетура и несколько ее самых доверенных солдат пошли с нами. Я пытался отговорить Мише, но это, конечно, было бесполезно. Она произнесла около двух предложений, прежде чем оборвать меня и сказать:
— Хочешь, я дам тебе закончить, прежде чем скажу, что не слушаю? Я телохранитель, помнишь?
С другой стороны, может, это и к лучшему. Лучше быть с нами, чем там, в одиночестве.
Септимус, конечно же, настоял на том, чтобы приехать самому, взяв с собой своего помощника и небольшой отряд Кроворожденных стражников.
Лахор был одним из самых отдаленных городов Дома Ночи. Он располагался на самом краю восточного побережья, с трех сторон окруженный водой. Воистину в глуши. Одно только путешествие заняло почти две недели. Мы передвигались тихо, используя преимущества наших ограниченных сил для быстрого передвижения, дни проводили в непримечательных трактирах, где никто не задавал вопросов, или во временных лагерях на дороге. Крылатые среди нас летали, а Кроворожденные следовали верхом на лошади. Я летел вместе с Орайей, и это было так же неловко, как и в прошлый раз. Невозможно было сосредоточиться на чем-либо, когда ее учащенное сердцебиение пульсировало прямо перед моими глазами, ее стальной сладкий аромат щекотал мои ноздри, а ее тело было напряженным рядом с моим и все это были отвлекающие напоминания о том, чем мы были друг для друга раньше, и как далеки мы были от этого теперь.